Перегляд вихідного коду сторінки Красный террор в Крыму

Представленная статья имела все шансы получить звезду качества в русской википедии. Пока не получила. Это — и близко не белогвардейская точка зрения на вопрос, это — компромисс. Только компромис не между Белым и Красным, а между Белым и «общечеловеческим и либеральным». Красную точку зрения (то есть советскую) см в статье [[Белый террор в Крыму]]. Там же найдёте и дополнительные разъяснения.


'''Кра́сный терро́р в Крыму́''' — комплекс карательных мер, проводившихся на территории [[Крым|Крымского полуострова]] в 1917—1921 годах в периоды становления и господства Советской власти. Историки выделяют два периода особо массового красного террора на территории Крыма. Первый период пришёлся на зиму 1917—1918 годов (период [[Октябрьская революция|послереволюционного]] хаоса) и стал первым случаем массового красного террора в ходе [[Гражданская война в России|Гражданской войны в России]]{{sfn|Зарубины|2008|с=264}}. Второй длился с ноября 1920 года по конец 1921 года, когда в Крыму физически уничтожались все<!-- {{sfn|Зарубины|2008}}{{sfn|Абраменко|2005}}{{sfn|Быкова|2011}}--> «классовые враги» советского государства, оставшиеся на полуострове после эвакуации [[Русская армия Врангеля|Армии Врангеля]]. Для первого периода характерны самосуды, подготовленные безответственной экстремистской агитацией леворадикальных партий в предшествующие месяцы и обусловленные наступившим в конце 1917 года фактическим безвластием в Крыму{{sfn|Елизаров|2007|с=127}}. Террор 1920—1921 годов стал следствием прямой директивы правящей партии большевиков<ref name="golos" />  {{sfn|Зарубины|2008|с=690}}{{sfn|Быкова|2011|с=122}}{{sfn|Абраменко|2005}}.

В советских исследованиях эти события в основном замалчивались{{sfn|Абраменко|2005}}.

== Террор зимы 1917—1918 годов ==
{{Врезка|Выравнивание=right
|Ширина=250px
|Заголовок= <center>[[:s:Терминология (Волошин)|Терминология]]</center>
|Содержание= <poem>«Брали на мушку», «ставили к стенке»,
«Списывали в расход» —
Так изменялись из года в год
Речи и быта оттенки.
«Хлопнуть», «угробить», «отправить на шлёпку»,
«К Духонину в штаб», «разменять» —
Проще и хлеще нельзя передать
Нашу кровавую трёпку.
Правду выпытывали из-под ногтей,
В шею вставляли фугасы,
«Шили погоны», «кроили лампасы»,
«Делали однорогих чертей».
Сколько понадобилось лжи
В эти проклятые годы,
Чтоб разъярить и поднять на ножи
Армии, классы, народы.
Всем нам стоять на последней черте,
Всем нам валяться на вшивой подстилке,
Всем быть распластанным с пулей в затылке
И со штыком в животе.</poem>

'''[[Волошин, Максимилиан Александрович|Максимилиан Волошин]]<br />29 апреля 1921 года<br />Симферополь'''}}

==== Теоретическое обоснование допустимости массового террора ====
Террор всегда входил в теоретически обоснованные и приемлемые средства борьбы российских революционных партий, таких как эсеры, анархисты, большевики. Последние, отвергая (но всё равно применяя его на практике) индивидуальный террор, оправдывали применение массового террора в период «наивысшего обострения классовой борьбы» — пролетарской революции. При этом для большевиков террор был лишь тактическим способом достижения целей — уничтожения врагов и запугивания неопределившихся{{sfn|Зарубины|2008|с=264}}<ref>{{книга |автор= [[Куртуа, Стефан|Куртуа С.]], [[Верт, Николя|Верт Н.]], [[Панне, Жан-Луи|Панне Ж-Л.]], [[Пачковский, Анджей|Пачковский А.]], [[Бартошек, Карол|Бартошек К.]], [[Марголин, Жан-Луи|Марголин Ж-Л.]]|часть= Вместо заключения|заглавие= Чёрная книга коммунизма. Преступления, террор, репрессии|оригинал= Le Livre Noir du Communisme. Crimes, terreur et répression|ответственный= |издание= 2-е, исправленное|место= М.|издательство= Три века истории|год= 2001|том= |страницы= |столбцы= |страниц= 780|серия= |isbn= 5-93453-037-2|тираж= 100 000}}</ref>.

Выдвинув с началом [[Первая мировая война|Первой мировой войны]] лозунг «Превратим империалистическую войну в войну гражданскую!», психологически большевики были готовы развязать [[Гражданская война|гражданскую войну]], сопровождавшуюся массовым террором, ради превращения мировой войны в мировую революцию<ref name="Kolonitskiy">{{статья|автор=Колоницкий Б. И.|заглавие=Октябрь уж наступил // Война за мир // За державу обидно, но не настолько, чтобы умирать|издание=Дело|тип=аналитический еженедельник|год=31.3.2008}}</ref>. Не отказались большевики от идеи проведения террора, в определённых условиях, и после окончания Гражданской войны{{sfn|Зарубины|2008|с=264}}.

==== Ситуация на Крымском полуострове после Октябрьской революции ====
[[Файл:Красный террор в Крыму.jpg|thumb|left|300px|Митинг на площади Нахимова в Севастополе. 6 октября 1917 года]]
К концу 1917 года политический фон в Крыму, как и во всей России, сильно качнулся влево. Если на выборах в городские думы, проведённых летом 1917 года, во всём Крыму в думы прошёл единственный большевик — в Севастополе, то выборы во Всероссийское учредительное собрание, проходившие в Крыму {{СС|25|ноября||12||}}—{{СС|27|ноября|1917 года|14||}}<ref group="К">Голоса крымских избирателей распределились следующим образом. По партийным спискам: Партия социалистов-революционеров разных фракций получила 352 726 голосов, или 67,9 %; кадеты — 38 108 голосов, или 6,8 %; большевики — 31 154 голосов, или 5,5 %; меньшевики — 14 693 голосов, или 3,3 %; по национальным спискам: мусульмане — 64 880, или 11,9 %; немцы — 23 590, или 4,8 %; евреи — 13 145 голосов, или 2,4 %. Крым, как и вся Россия, голосовал за социалистов.</ref>, дали большевикам заметный процент избирателей в крупных городах: [[Симферополь|Симферополе]], [[Севастополь|Севастополе]], [[Ялта|Ялте]], [[Феодосия|Феодосии]], [[Судак (город)|Судаке]], [[Коктебель|Коктебеле]] и ряде других населённых пунктах.

Видную роль в Крымских событиях второй половины 1917 года играли анархисты. Группы анархистов действовали во всех крупных городах Крыма и на Черноморском флоте — о степени влияния анархистов на последний свидетельствует тот факт, что председателем созданного {{СС|12|сентября|1917 года|30|августа|}} Центрального комитета Черноморского флота (Центрофлот) был избран анархист. Неискушённые в политике матросы не отделяли большевиков от анархистов — большевичка Н. И. Островская, присланная в Крым ЦК РСДРП(б), писала: ''«…их'' (анархистов) ''принимают за нас…»''.

За исключением значительной (но совершенно не бо́льшей<ref group="К">На выборах во Всероссийское учредительное собрание на Черноморском флоте за эсеров проголосовало 22 000 моряков, за большевиков — 10 800, за прочие партии и национальные списки — 19 500 </ref>) части Черноморского флота, рабочих Симферопольского завода А. А. Анатра и Севастопольского морского завода, население Крыма, в том числе крымский пролетариат, встретило октябрьский переворот резко отрицательно.

К концу 1917 года на территории Крымского полуострова сформировалось три фактических центра власти:
* традиционные земства, городские думы, профсоюзы, фабзавкомы и советы, не признавшие октябрьский переворот, представлялись Таврическим губернским советом народных представителей (СНП) — органом управления [[Таврическая губерния|Таврической губернией]], избранным {{СС|3|декабря|1917 года|20|ноября|}} съездом представителей упомянутых организаций. СНП стоял на традиционных общероссийских позициях (созыв Учредительного собрания и пр.), осуждая захват власти большевиками;
* [[Курултай крымскотатарского народа]], осуждавший передачу власти советам, взявший курс на достижение государственной самостоятельности Крыма;
* Севастопольский Совет и образованный Военно-революционный комитет, контролируемые большевиками и их союзниками левыми эсерами, не признавшие ни СНП (они переиграли его аббревиатуру в «Союз народных предателей»), ни претензии на власть Курултая, хотя с последним могли вступать во временные союзы по отдельным вопросам.

К этому нужно прибавить всё ещё пытавшуюся претендовать на законную власть администрацию Временного правительства. Всё это вместе взятое породило хаос и анархию в управлении Крымом. В политическом плане Крым представлял собой арену борьбы двух основных идей — большевизма и крымско-татарского национализма. Русское офицерство и русские социалистические партии прочих оттенков, являвшиеся противниками и первого, и второго течений, по сути устранились от участия в этом конфликте.

Главной и определяющей силой на Крымском полуострове был Черноморский флот. Не участвуя в боевых действиях с лета 1917 года, моряки Черноморского флота, призванные в него со всех регионов бывшей Российской империи, всё больше и больше вовлекались в решение текущих крымских проблем, хоть сам Крым был для них чужой землёй. Несмотря на разложение дисциплины, а возможно и благодаря этому, Черноморский флот оставался грозной силой — только в Севастополе на кораблях и в крепости находилось около 40 тысяч моряков. На иных кораблях сложились отношения, мало чем отличающиеся от отношений в преступных сообществах. Сухопутные части, дислоцированные в Крыму, находились в ещё большей степени разложения. После Приказа № 1 нормальной армейской и флотской службы не стало. После провала Корниловского выступления были отмечены случаи избиения офицеров. К концу 1917 года флотская среда стала уже более экстремистской, чем сами большевики. В этих условиях уже даже перед большевиками Крыма стояла задача не возбуждения военнослужащих, а их сдерживания. Сами же моряки, имея собственные новые революционные органы власти (Севастопольский совет, Военно-революционный комитет, Центрофлот), были готовы начать стихийные погромы вне всякого внешнего руководства.

Совет народных представителей и Курултай опирались на военную силу, стоявшую за бывшим штабом крымских войск бывшей Русской армии — Объединённый крымский штаб. Во главе его стояли крымско-татарский лидер Джафер Сейдамет и полковник Макухин. Кроме крымско-татарских национальных частей — «эскадронцев» — он теоретически мог опереться на 2½ тысячи русских офицеров, находившихся на территории Крыма. Общее число бойцов, стоявших за СНП, оценивалось в 6 тысяч штыков и сабель<ref>{{статья|автор=Новиков В.|заглавие=Гибель Черноморского флота в 1917—1918 гг. (хроника событий)|издание=Обозреватель — Observer|тип=информационно-аналитический журнал|год=1994|том=13|}}</ref>.

Ещё одним фактором, дестабилизировавшим обстановку, была активность соседней украинской Центральной рады, которая заявила о своих притязаниях на Черноморский флот бывшей Российской империи и поощряла украинизацию кораблей Черноморского флота с целью их дальнейшего подчинения Украине. С ноября 1917 года Центральная рада уже открыто заявляла о подчинении Крыма своей власти. При этом и Центральная рада, и Мусисполком крымско-татарского Курултая, не доверяя ни одной из сторон в борьбе за власть в Крыму, тем не менее старались использовать друг друга в борьбе против наиболее опасного противника — советского большевизма, вступая для этого во временные союзы.

Из всех политических сил Крыма только две были противниками насилия — народные социалисты и меньшевики. Все остальные партии, прежде всего большевики, левые эсеры и анархисты, намеревались достичь свои политические цели вооружённым насилием.

=== Начало террора ===
{{См. также|I Общечерноморский съезд}}
Проходивший в [[Севастополь|Севастополе]] 6 (19) ноября—10 (23) ноября 1917 года съезд экипажей кораблей и береговых команд Черноморского флота принял решение о направлении на Дон вооружённых отрядов моряков Черноморского флота для помощи местным советам в захвате власти и подавлении сопротивления «контрреволюции». Командование Черноморского флота и офицерство выступало против этого. Эта позиция офицерства была расценена как «контрреволюционная». С 15 (28) ноября 1917 года в Севастополе начались самочинные аресты офицеров.

В боях с частями атамана Каледина отряды черноморцев были разбиты. Вина за это была возложена на командование отрядом — ещё под Тихорецкой матросы расстреляли лейтенанта А. М. Скаловского, одного из четырёх офицеров, которые входили в Черноморский революционный отряд. 10 (23) декабря 1917 года в Севастополь были доставлены тела 18 матросов, убитых в столкновениях с донскими казаками. Через день в Севастополь вернулись первые матросы из разбитого отряда. Похороны убитых в бою с казаками матросов вылились в громадную демонстрацию, требовавшую «немедленного избиения офицеров…». После похорон произошло первое убийство офицера — 12 (25) декабря 1917 года на борту эсминца «Фидониси», находившегося в море, кочегар Коваленко убил мичмана Николая Скородинского после замечания за нерадивую службу.

=== Убийства офицеров Черноморского флота в декабре 1917 года в Севастополе ===
Поводом для начала расправы с морскими офицерами стали воспоминания о Морском суде 1905 и 1912 годов, в котором матросов, принимавших участие в бунтах, офицеры приговаривали к каторге и расстрелам. Было решено найти всех офицеров, принимавших участие в тех событиях и убить их. На деле репрессии обрушились на всех морских и некоторую часть сухопутных офицеров. 15 (28) декабря 1917 года матросы эсминцев «Фидониси» и «Гаджибей» расстреляли на Малаховом кургане всех своих офицеров (32 человека). К вечеру того же дня резня офицеров шла уже по всему Севастополю. Трупы были выброшены в море в Южной бухте. Всего в Севастополе за время этих событий было убито 128 офицеров. Севастопольский Совет, накануне событий разогнанный большевиками, ничего не сделал для прекращения убийств. Лишь на следующий день, 16 (29) декабря 1917 года, Совет выразил убийцам «порицание». Впрочем, историки отмечают, что для самого большевистского руководства эти эксцессы не были такой уж неожиданностью. Так, когда бывший член Севастопольского совета А. Каппа после декабрьской резни спросил председателя Совета Н. А. Пожарова, конец ли это террору, то получил ответ: «Пока да, но вспышки ещё будут…».

Очевидно кем-то из образованных свидетелей этих кровавых событий им было дано прозвище «варфоломеевские ночи». Это название сразу прижилось в матросской среде и вошло в повседневный обиход не только в Крыму, но и на всём пространстве бывшей Российской империи. Вскоре однако появился более «русифицированный» термин — «еремеевские ночи». Выражения «варфоломеевские ночи», «еремеевские ночи» в дальнейшем широко применялись при описании последующих актов красного террора в Крыму.

=== Установление советской власти в январе 1918 года ===
Проведённые в конце декабря выборы в Севастопольский совет и в ЦК Черноморского флота дали большинство коалиции большевиков и левых эсеров. Весь Черноморский флот и крупнейший город Крыма находился в руках большевиков. «Севастополь стал Кронштадтом Юга», — писал в своих воспоминаниях Ю. П. Гавен. По примеру Севастополя большевики начали образовывать Военно-революционные комитеты (ВРК) по всему Крыму. ВРК фактически подменяли существовавшие советы. В них господство большевиков уже было безусловным. 3 (15) января 1918 года Исполнительный комитет Севастопольского совета выпустил обращение: «…ко всем Советам Крымского полуострова с предложением немедленно приступить к образованию Красной гвардии для защиты завоеваний революции от посягательств контрреволюционеров, под каким бы флагом они ни выступали». 12 (25) января 1918 года был создан претендовавший на командную роль в военных вопросах Военно-революционный штаб, в который делегировали своих представителей ЦК ЧФ, Севастопольский ВРК, Севастопольский совет и главный заводской комитет. Однако этот орган оказался недееспособным из-за разнообразия мнений и отсутствия технического аппарата управления.

Такое обилие властных органов не могло не породить хаоса и неразберихи. Единственным органом, который функционально мог управлять подчинёнными структурами, был Черноморский Центрофлот, которому командование Черноморским флотом было поручено решением I Всероссийского съезда военного флота 27 декабря 1917 года (9 января 1918 года). Построенный по образцу советов (пленарные заседания, исполком с подотчётностью Всечерноморским съездам), он являлся одновременно и политическим, и командным органом Черноморского флота, так как располагал собственным аппаратом управления, кроме того, ему подчинялось командование ЧФ со всей флотской инфраструктурой и средствами связи. Хотя большевики и пытались обуздать матросскую вольницу и поставить её хоть в какие-то рамки, но выпущенный ими же на волю поток насилия остановить было уже невозможно.

Гражданская война на территории Крыма началась ещё в конце декабря 1917 года (старого стиля) — боевые столкновения между войсками СНП (основными вооружёнными силами которого были созданные ещё при Временном правительстве национальные части из крымских татар) и большевизированными частями происходили в Ялте, Евпатории, Симферополе, других крымских городах. К середине января 1918 года военные действия, носившие яркую национальную окраску (русские (сторонники советов) против татар (сторонники краевого правительства)), шли уже на всём полуострове. Установление советской власти в городах на побережье Крыма шло по единому сценарию. Первоначально в город вводились верные Краевому правительству, преимущественно татарские по национальному составу, воинские части, советы распускались, большевизированные местные гарнизоны разоружались. В ответ к городу по приказу Центрофлота и иногда по просьбам местных большевиков подходили военные корабли Черноморского флота, высаживался десант, к которому присоединялись местные большевики и тёмные личности, желавшие заняться разбоем. Вооружённое сопротивление частей, верных Краевому правительству, легко преодолевалось. После этого начиналась расправа с захваченным противником и «буржуями», в категорию которых мог попасть любой обыватель.

==== Красный террор в Евпатории ====
В Евпатории установление советской власти встретило сопротивление местной офицерской дружины и крымско-татарских частей, направленных в Евпаторию из Симферополя штабом крымских войск, подчинявшимся СНП. Началось разоружение большевизированных воинских частей, размещённых в Евпатории. 13 (26) января 1918 года неизвестными был жестоко убит председатель евпаторийского совета Д. Л. Караев. На помощь местным большевикам из Севастополя на транспорте «Трувор» и гидрокрейсере «Румыния» был отправлен десантный отряд из революционных моряков и красногвардейцев числом до полутора тысяч. После обстрела города из орудий гидрокрейсера на побережье был высажен десант. В городе начались репрессии, принявшие необычайно широкий размах. На глазах родственников, наблюдавших за совершением казни, были утоплены в море все схваченные члены офицерской дружины (46 человек), арестовано до восьмисот «контрреволюционеров» и «буржуев», степень виновности которых определяла тут же организованная из местных и севастопольских революционеров «судебная комиссия». Пленных разместили в трюме транспортного судна, комиссия заседала на нём же. По её решению в течение первых трёх дней жесточайшим способом было умерщвлено около трёхсот лиц из числа арестованных. Трупы сбрасывали в Чёрное море. В дальнейшем, после убытия севастопольского десанта, казни продолжили местные активисты. Они совершались уже не в море, а в городе — на территории городской свалки или на улицах, прямо возле домов, где производились аресты. Евпатория стала единственным крымским городом, в котором открытое и активное участие в уничтожении реальных и мнимых противников советской власти принимали не только безымянные матросы и люмпен-пролетарии, но и городское советское руководство (особую известность приобрела семья Немич).

==== Красный террор в Феодосии ====
Для установления советской власти в Феодосии в первых числах января 1918 года на рейд прибыл эсминец «Фидониси» с отрядом революционных матросов на борту под командованием анархиста А. В. [[Мокроусов, Алексей Васильевич|Мокроусова]]. Был высажен десант. Матросы перебили всех найденных офицеров (число жертв оценивалось от нескольких десятков до шестидесяти трёх человек), но дальнейшего «истребления контрреволюции» в городе не произошло, благодаря позиции Феодосийского совета, возглавляемого умеренным большевиком врачом С. В. Констансовым, а также первого советского коменданта Феодосии М. Ф. Барсова, который заявил севастопольским революционерам: «Буржуи здесь мои и никому чужим их резать не позволю»

==== Красный террор в Ялте ====
Курортная Ялта, в которой традиционно проживало много выздоравливавших после ранений офицеров, стала ареной кровопролитных боёв между отрядами революционных матросов и крымско-татарских эскадронцев с 9 (22) января по 17 (30) января 1918 года с применением корабельной артиллерии и гидроавиации. Заняв город, матросы и красногвардейцы устроили охоту на офицеров и случайных прохожих, которых убивали прямо на улицах; иногда, вероятно, только для того, чтобы ограбить трупы. Всего было убито, по разным оценкам, от восьмидесяти до ста человек, а с учётом погибших в последующие дни в других населённых пунктах Южного берега Крыма — до двухсот.

==== Красный террор в Симферополе ====
В Симферополе располагался Объединённый штаб крымских войск и головные структуры противоборствовавших большевикам и советам организаций — СНП и крымско-татарского курултая. После того как стоявшие за советскую власть отряды матросов и красногвардейцев начали наступление из Севастополя в сторону Симферополя, в Симферополе было поднято советское восстание. К 14 (27) января власть курултая и СНП была ликвидирована. В Симферополь вошли севастопольские отряды. Как и в других городах Крыма, начались аресты и убийства офицеров и видных граждан города. Всего в первые дни после установления советской власти было бессудно казнено до двухсот человек.

=== Вспышка насилия 21—24 февраля 1918 года ===
К концу января 1918 года (по старому стилю) в бывшем Черноморском флоте в результате шедшей с конца 1917 года демобилизации численность личного состава сократилась вдвое — на Флоте числилось 2294 офицера и 25 028 матросов и солдат. Бо́льшую часть составляли призывники 1917 года, которые вообще не встречали на службе иных условий, кроме революционного разлада. Правящая коалиция большевиков и левых эсеров, фактически управлявшая Черноморским флотом, к этому моменту начала распадаться из-за различного отношения этих партий к возможности заключения мира с Германией. Это ещё более ухудшило дисциплину — солдатская масса, получавшая разнонаправленные сигналы от ещё недавно единых краевых органов, стала совершенно неуправляемой. На этом фоне активизировались анархисты, отряды которых представляли опасность даже для большевистского руководства.

Тогда же финансовая жизнь Крыма пришла в полный упадок. Крымская казна была пуста. Рабочим, морякам и служащим было нечем платить заработную плату, не на что закупать продовольствие и прочее. Большевистские ревкомы, которым де-факто принадлежала власть, решили произвести «контрибуции» — определённые и громадные суммы, которые в весьма ограниченный срок должны были вносить в пользу советов поименованные ими лица, отдельные социальные группы («буржуи»), целые административные единицы. Так, например, севастопольская буржуазия была обложена 10 миллионами рублей, Ялта — 20 миллионами. Евпатория и Феодосия должны были выложить по 5 миллионов, Коктебель — 500 тысяч рублей и так далее, вплоть до каждого уезда и каждой волости. Внести настолько крупные суммы было фактически невозможно. Тогда же стали брать заложников как гарантов взимания контрибуций из числа родственников тех, кто должен был внести контрибуцию. Невыполнение контрибуций послужило поводом к событиям, разыгравшимся в Крыму в конце февраля 1918 года. Большевистские руководители Крыма впоследствии объясняли вспышку насилия последней декады февраля 1918 тем, что «…капиталисты и спекулянты ловко уклонялись от уплаты налога… такое поведение буржуазии… довело возмущение экспансивной массы моряков до такого состояния, что оно вылилось в стихийное массовое уничтожение злостных неплательщиков».

Большевистская власть настроила против себя и крестьян — им было приказано рассчитаться за все недоимки предыдущих лет (начиная с 1914 года), что было заведомо неисполнимо. Срыв сбора недоимок вызвал применение репрессий, что в свою очередь породило волну недовольства, прокатившуюся по сельской местности.

14 февраля 1918 года в Севастополь были доставлены тела 27 матросов, погибших в боях на Дону. В городе был объявлен всеобщий траур и отменены все увеселительные мероприятия. Непосредственным толчком к новому витку террора послужил декрет Совета народных комиссаров «Социалистическое отечество в опасности!» от 21 февраля 1918 года в связи с началом германского наступления на разрушенном демобилизацией Русской армии Восточном фронте. Декрет возвращал смертную казнь, отменённую II съездом Советов. Правом бессудного расстрела наделялись красногвардейцы: «6) В эти батальоны должны быть включены все трудоспособные члены буржуазного класса, мужчины и женщины, под надзором красногвардейцев; сопротивляющихся — расстреливать.… 8) Неприятельские агенты, контрреволюционные агитаторы, германские шпионы расстреливаются на месте преступления». В дополнение к общему декрету, широко растиражированному советской печатью Крыма, Черноморскому Центрофлоту пришла отдельная телеграмма от члена коллегии народного комиссариата по морским делам Ф. Ф. Раскольникова, усиливавшая тревожные ноты Декрета и предписывавшая «искать заговорщиков среди морских офицеров и немедленно задавить эту гидру». Декрет и телеграмма упали на подготовленную почву.

Историки Зарубины обратили внимание на то, что хотя, на первый взгляд, террор тех дней имел совершенно хаотичные и неуправляемые формы, однако был подготовлен революционной агитацией предшествующего периода — при всём внешнем хаосе жертвами террора становились почти исключительно имущие группы населения и офицеры, пусть даже уже давно находившиеся в отставке (в большевистской пропаганде — «классовые враги» и носители «контрреволюционных настроений»). На этом основании историки сделали вывод, что большевистская власть несёт прямую ответственность за произошедшую резню.

21 февраля 1918 года на кораблях Черноморского флота прошли матросские митинги, принимавшие самые крайние резолюции, «вплоть до поголовного истребления буржуазии». На общематросском митинге, проведённом на линкоре «Воля», была избрана комиссия из 25 членов во главе с анархистами С. И. Романовским, С. Г. Шмаковым и Басовым. Всё это уже шло без ведома исполкома Севастопольского совета. Центрофлот ЧФ пытался протестовать, выпуская бессильные призывы остановить неконтролируемый террор, а после даже его осудил.

За три ночи 21—24 февраля 1918 года вышедшими из-под контроля матросами и красногвардейцами в Севастополе было уничтожено до 700 человек. Одной из жертв стал политический лидер крымских татар Номан Челебиджихан. Вслед за Севастополем волна убийств прокатилась по другим крымским городам — Симферополю (в ночь на 24 февраля убито до 170 видных горожан и офицеров), Ялте, Феодосии. По всему Крыму в эти дни было убито до тысячи человек. Постфактум советская власть Крыма осудила февральскую вспышку террора, но историки Зарубины назвали решения советских органов запоздалыми, циничными и инфантильными. Террор был прекращён вооружённым вмешательством севастопольских рабочих, остановивших озверевшие банды матросов, осудивших беспомощную позицию Севастопольского совета и потребовавших провести его перевыборы.

=== Крымские города, в которых удалось избежать красного террора ===
В Крыму в ряде городов установление советской власти зимой 1917—1918 годов обошлось без жертв. Самым крупным из таких городов была [[Керчь]], в которой большевистская власть со всеми атрибутами (совет и ревком) была установлена {{СС|19|января|1918 года|6||}}. Очевидец событий вспоминал{{sfn|Зарубины|2008|с=272}}: {{начало цитаты}}С благодарностью я вспоминаю г. Кристи, идейного большевика, которого судьба поставила во главе большевистской власти в Керчи. [[Интеллигенция|Интеллигентный]] человек, мягкий и кроткий, хотя — горячий и искренний последователь большевистских идей, но враг всякого насилия, крови и казней, обладая большой волей и характером, один только Кристи спас Керчь от резни, которую много раз порывались произвести пришлые матросы с негласного благословения Совдепа…{{конец цитаты|источник=}}

Ещё одним городом, где не происходили бессудные убийства, была [[Алупка]]. В ней также благодаря местным большевикам — Тоненбойму, Батюку и Футерману — удалось не допустить «варфоломеевских ночей». Алупкинскому совету пришлось выдержать сильное давление и вступить в открытый конфликт с Ялтинским советом, требовавшим «избиения буржуазии». 2 апреля 1918 года в Алупке прошёл «народный митинг», участники которого выразили поддержку и полное доверие своему местному совету, спасшему город от возможной резни, а от деятелей Ялты, которые «прикрываясь светлым ликом революции и своим высоким авторитетом… имеют преступные замыслы», потребовали немедленного сложения полномочий{{sfn|Зарубины|2008|с=273}}.

На основании примеров этих городов историки Зарубины сделали вывод, что вспышки террора не были неизбежными, что если бы в руководстве большевистских организаций и советов и в иных городах стояли лица, твёрдо отвергавшие насилие, а не тайно или даже явно подстрекавшие к нему, то массового террора в Крыму можно было бы избежать{{sfn|Зарубины|2008|с=272}}.

=== Судьба членов императорской фамилии ===
Историки Зарубины полагали, что только германское вторжение в Крым в апреле 1918 года спасло находившихся на территории Крыма представителей Дома Романовых от расправы. В своих имениях на Южном берегу Крыма с конца весны 1917 года по соответствующим разрешениям Временного правительства проживали: Великий князь Николай Николаевич (в имении «Чаир»), вдовствующая императрица Мария Фёдоровна, Великий князь Александр Михайлович, Великая княгиня Ольга Александровна и их родственники проживали в имении «Ай-Тодор»; великий князь Пётр Николаевич с семьёй проживал в имении «Дюльбер», в имении «Кореиз» — Юсуповы. Всего в Крыму находилось семнадцать представителей бывшего царствующего дома. Ялтинский совет неоднократно требовал расправиться с ними, начиная уже с первых вспышек террора декабря 1917 года. Только твёрдая позиция комиссара Севастопольского совета матроса Ф. Л. Задорожного, прибывшего в Крым из Петрограда со специальным заданием охранять Романовых и выполнять исключительно приказания центральных властей, предотвратили расправу. Так и не получив от центра никаких указаний касательно судьбы Романовых, отряд матросов под командованием Задорожного охранял Романовых до прихода германцев, после чего был отпущен в Советскую Россию. Хотя германские офицеры и намеревались казнить большевиков, державших членов царствующего дома под арестом, за них вступились сами Романовы, выхлопотав для своих охранников право по желанию покинуть территорию Крыма.

=== Причины, размах и последствия террора ===
Красный террор в Крыму в период первого установления советской власти сравним по размаху с «крестьянскими войнами». Исполнителями террора были прежде всего та часть флотских экипажей, которая более походила на сообщество уголовников на кораблях флота, чем на военнослужащих, и крымские люмпены. И хотя и те, и другие зачастую именовали себя «большевиками», ни к идеям большевизма, ни к крымскому руководству большевистской партии не имели они ни малейшего отношения. Ни крымский пролетариат, ни здоровая часть корабельных команд в терроре участия не принимали, а иногда даже препятствовали его осуществлению.

Любой уголовник или люмпен, надев на себя матросскую форму, мог заняться грабежом и убийствами. Преступниками двигали прежде всего низменные инстинкты — «вырезать проклятых буржуев и поделить их имущество». На эти страсти наложились ксенофобия, социальная кастовость российского общества, обнищание населения, усталость от войны, с одной стороны, а с другой — уже вошедшая в привычку жестокость военного времени. И наконец — страх самих террористов перед своими противниками, так как ещё Энгельс дал террору такое определение: «террор — это большей частью бесполезные жестокости, совершаемые ради собственного успокоения людьми, которые сами испытывают страх».

Советские историки объясняли произошедшие события стихийным выступлением народных масс, вызванным вызывающим поведением буржуазии, которая пряталась «до сих пор за спинами соглашательских организаций» и сама «перед лицом изнемогающей в трудностях революции привела массы в состояние ожесточения, кровавой ненависти по отношению к себе», отказывая этим событиям в «революционности» и списывая их на провокации со стороны буржуазии. Однако, как заметил историк М. А. Елизаров, «буржуазия… не может сама на себя натравливать массы».

Со временем террор всё больше сближался с политикой официальных властей. Воззвания, издававшиеся в Севастополе от имени властных структур, подогревали страсти. И если в декабре 1917 — январе 1918 года события шли зачастую не только не под руководством ревкомов и советов, а даже вопреки их воли, то вспышка террора 22—23 февраля 1918 года была спровоцирована прежде всего декретом СНК от 21 февраля 1918 года.

За декабрь 1917 — январь 1918 годов от бессудных расправ в Крыму, по минимальным оценкам, погибло не менее тысячи человек, значительная доля которых были офицерами Черноморского флота. Террор подтолкнул многих офицеров в ряды зарождавшегося Белого движения. Офицерскому корпусу Черноморского флота были нанесены колоссальные потери. Те офицеры, которые не пострадали в ходе террора, предпочли покинуть корабли и уехать из крымских городов. Это привело к почти полной утрате боеспособности Черноморского флота, что показали дальнейшие события весны — лета 1918 года на Чёрном море. С другой стороны, демобилизовавшиеся матросы Черноморского флота, обретя практический опыт террора, были весьма экстремистски настроены. В своих родных городах и сёлах, прежде всего Новороссии, откуда многие из них были родом, они проявили повышенную активность в устройстве новой местной власти, а с началом на Юге России полномасштабной Гражданской войны образовали многочисленные матросские партизанские отряды полуразбойного характера, которые способствовали накалу насилия и особой жестокости проходивших тут боевых действий.

== Второй приход большевиков к власти (весна — лето 1919 года) ==
В этот период массового террора удалось избежать, хотя в Крым вернулись ревкомы, зарекомендовавшие себя проводниками террора в прошлом, и впервые 14 апреля 1919 года была образована Крымская [[ВЧК|чрезвычайная комиссия]]. Особенностью крымских условий в этот период было то, что в политической жизни полуострова, кроме большевиков, открыто принимали участие другие левые партии Крыма — эсеры, [[меньшевик]]и, анархисты. Историки Зарубины объясняли относительную мягкость методов утверждения советской власти в Крыму в 1919 году персональными качествами руководителей [[Крымская Советская Социалистическая Республика|Крымской Советской Социалистической Республики]]. Хотя военное командование дислоцированных в Крыму советских войск и настаивало на «более решительных мерах» в отношении реальных и мнимых врагов советской власти, многие местные руководители твёрдо противились самочинным расправам. Историки отдельно отмечают вклад председателя Симферопольского ревкома большевички [[Багатурьянц, Евгения Романовна|Е. Р. Багатурьянц]], брата В. И. Ульянова [[Ульянов, Дмитрий Ильич|Дмитрия]], назначенного «временнопредседательствующим» Крымского совнаркома (постоянный так и не появился), комиссаров [[Совет народных комиссаров|Совнаркома]] из числа меньшевиков Б. Я. Лейбмана, А. П. Галопа, П. И. Новицкого и Л. П. Немченко, которые своим влиянием смягчали жёсткость большевистского режима<ref name="bykova" />{{sfn|Зарубины|2008|с=510}}.

== Террор 1920—1921 годов ==
{{См. также|Крымская эвакуация}}

=== Предыстория ===
После заключения перемирия с [[Польская Республика (1918—1939)|Польшей]] на [[Советско-польская война|польском фронте]] советское правительство смогло произвести перегруппировку своих армий и сосредоточиться на уничтожении [[Русская армия Врангеля|Русской армии Врангеля]], закрепившейся в Крыму. 21 сентября 1920 года был образован [[Южный фронт (Гражданская война)|Южный фронт]] под командованием [[Фрунзе, Михаил Васильевич|М. В. Фрунзе]], которому была поставлена задача «не допустить новой зимней кампании». 7 ноября 1920 года началось [[Перекопско-Чонгарская операция (1920)|наступление Южного фронта на оборонительные позиции Русской армии]]. К 10 ноября 1920 года белые были опрокинуты с оборонительных позиций на [[Перекоп]]е и [[Сиваш]]е. 11 ноября 1920 года, когда белые были сбиты и с [[Ишунь (Красноперекопский район)|Ишуньских позиций]], Главнокомандующий и Правитель Юга России П. Н. Врангель издал приказ об эвакуации и разъясняющее сообщение: «В виду объявления эвакуации для желающих офицеров, других служащих и их семейств, правительство Юга России считает своим долгом предупредить всех о тех тяжких испытаниях, какие ожидают приезжающих из пределов России… Всё заставляет правительство советовать всем тем, кому не угрожает непосредственная опасность от насилия врага — остаться в Крыму»{{sfn|Зарубины|2008}}.

13 ноября 1920 года части [[2-я Конная армия|2-й Конной армии]] вошли в Симферополь, к 17 ноября 1920 года все крымские города были под властью большевиков{{sfn|Зарубины|2008}}. По данным советской энциклопедии «Гражданская война в СССР», в плен попало 52 100 военнослужащих армии Врангеля, а по данным крымского учёного [[Брошеван, Владимир Михайлович|В. М. Брошевана]] — 54 696. В советской историографии дата [[17 ноября]] 1920 года называлась днём окончания Гражданской войны на Юге России. Однако, по мнению украинского историка Т. Б. Быковой, гражданская война продолжилась и после этой даты — с того дня она велась преимущественно с безоружным населением, прежде всего с военнопленными, а также с гражданскими лицами, отнесёнными советской властью к числу классовых врагов, и продолжилась эта война до полного уничтожения проигравшей стороны<ref name="bykova" />{{sfn|Быкова|2011|с=118—131}}.

==== Обещание амнистии в случае капитуляции ====
{{Врезка|Выравнивание=right
|Ширина=350px
|Заголовок= <center>Офицерам, солдатам, казакам и матросам армий Врангеля<ref name="wrangel" /></center>
|Содержание= Командование красным Южным фронтом сегодня послало радио Врангелю, в котором предлагает ему сдаться советским войскам в 24-часовой срок. При добросовестном исполнении этого всем бойцам Крымской армии гарантируется жизнь и желающим свободный выезд за границу.<br />
Офицеры, солдаты, казаки и матросы белой армии!<br />
Борьба на юге заканчивается полной победой советского оружия. Пали Краснов и Деникин, завтра падёт Врангель. Все попытки восстановить в России капиталистический строй с помощью иностранных империалистов кончились позорно. Великая революция победила, великая страна отстояла свою целостность.<br />
Белые офицеры, наше предложение возлагает на Вас колоссальную ответственность. Если оно будет отвергнуто и борьба будет продолжаться, то вся вина за бессмысленно пролитую русскую кровь ляжет на Вас. Красная Армия в потоках Вашей крови утопит остатки крымской контрреволюции. Но мы не стремимся к мести. Всякому, кто положит оружие, будет дана возможность искупить свою вину перед народом честным трудом. Если Врангель отвергнет наше предложение, Вы обязаны положить оружие против его воли. Создавайте революционные комитеты и сдавайтесь. Не забывайте, что дело идёт о жизни десятков тысяч вовлечённых Вами в борьбу против Советской России людей. <br />
Одновременно с этим нами издаётся приказ по советским войскам о рыцарском отношении к сдающимся противникам и о беспощадном истреблении всех тех, кто поднимает оружие против Красной Армии.<br />
Откажитесь от позорной роли лакеев иностранных империалистов. В настоящий грозный час будьте с Россией и её народом.

''Реввоенсовет Южного фронта''.<br /> 12 ноября 1920 года.}}
Вопрос об объявлении [[Амнистия|амнистии]] сдавшимся советской власти особо рассматривается в исследованиях, посвящённых крымским событиям осени 1920 года. Предложения амнистии крымских белых войск появились ещё в апреле 1920 года{{sfn|Зарубины|2008|с=627}}. 12 сентября 1920 года газета «[[Правда (газета)|Правда]]» опубликовала «Воззвание к офицерам армии барона Врангеля» за подписями председателя [[Всероссийский центральный исполнительный комитет|ВЦИК]] М. И. Калинина, председателя Совнаркома В. И. Ленина, [[Наркомвоенмор|наркома по военным и морским делам]] [[Троцкий, Лев Давыдович|Л. Д. Троцкого]], главкома [[Каменев, Сергей Сергеевич|С. С. Каменева]] и председателя Особого совещания при главкоме [[Брусилов, Алексей Алексеевич|А. А. Брусилова]]: «…Честно и добровольно перешедшие на сторону Советской власти не понесут кары. Полную амнистию мы гарантируем всем переходящим на сторону Советской власти. Офицеры армии Врангеля! Рабоче-крестьянская власть последний раз протягивает вам руку примирения»<ref name="wrangel" />{{sfn|Зарубины|2008|с=627}}.

11 ноября 1920 года Реввоенсовет (РВС) Южного фронта по радио обратился к главнокомандующему Русской армией [[Врангель, Пётр Николаевич|П. Н. Врангелю]] с предложением<ref name="wrangel" />:{{sfn|Зарубины|2008|с=627}}: {{начало цитаты}}Ввиду явной бесполезности дальнейшего сопротивления ваших войск, грозящего лишь бесполезным пролитием новых потоков крови, предлагаю вам немедленно прекратить борьбу и положить оружие со всеми подчинёнными вам войсками армии и флота.<br />В случае принятия вами означенного предложения РВС Южфронта на основании предоставленных ему Центральной Советской Властью полномочий гарантируем вам и всем кладущим оружие полное прощение по всем проступкам, связанным с гражданской борьбой.<br />Всем, не желающим работать в Советской России, будет обеспечена возможность беспрепятственного выезда за границу при условии отказа под честным словом от всякого участия в дальнейшей борьбе против Советской России. Ответ по радио ожидается не позднее 24 часов 12 ноября 1920 года.{{конец цитаты|источник=Командующий Южным фронтом Михаил Фрунзе,<br />член Реввоенсовета [[Смилга, Иван Иванович|Иван Смилга]], [[Владимиров, Мирон Константинович|Мирон Владимиров]], [[Бела Кун]].<br />Ст. [[Мелитополь]] 11 ноября 24 часа.}}

Ответа не последовало. Более того, П. Н. Врангель скрыл от личного состава своей армии содержание этого радиообращения, приказав закрыть все радиостанции, кроме одной, обслуживаемой офицерами. Отсутствие ответа позволило впоследствии советской стороне утверждать, что предложение об амнистии формально было аннулировано{{sfn|Зарубины|2008|с=628}}.

12 ноября 1920 года Реввоенсовет Южфронта направил противнику ещё одно сообщение, в котором информировал «офицеров, солдат, казаков и матросов», что Врангелю сделано предложение о сдаче и что по красным войскам изданы приказы о рыцарском отношении к сдающимся и беспощадном истреблении тех, кто продолжит сопротивление. В обращении указывалось, что если это предложение будет добросовестно принято, то всем военнослужащим Русской армии гарантируется жизнь, а желающим покинуть пределы Советской России — беспрепятственная возможность выезда. В случае если Врангель отвергнет предложение, военнослужащим его армии предлагалось сдаваться самостоятельно<ref name="wrangel">{{книга|автор=[[Краснов, Валерий Григорьевич|Краснов В. Г.]]|заглавие=Врангель. Трагический триумф барона: Документы. Мнения. Размышления|ответственный=|место=М.|издательство=ОЛМА-ПРЕСС|год=2006|страницы=|страниц=654|серия=Загадки истории|isbn=5-224-04690-4}}</ref>. Листовки с текстом этого обращения разбрасывались над позициями белых и над крымскими населёнными пунктами с самолётов, и это обращение, надо полагать, стало широко известно в войсках Русской армии{{sfn|Абраменко|2005}}.

Обращения советской стороны к военнослужащим Русской армии и вообще к населению Крыма привели к тому, что часть лиц, которые могли бы быть эвакуированы, предпочли остаться на полуострове. Одним из аргументов в пользу такого решения послужили также воспоминания о «втором приходе» советской власти в Крым весной 1919 года, который, в основном, обошёлся без физического насилия{{sfn|Зарубины|2008}}.

Советник юстиции Л. М. Абраменко, написавший несколько историко-юридических работ по теме [[Политические репрессии в СССР|советских репрессий]], полагал, что сдававшиеся офицеры и солдаты Русской армии фактически выполнили все условия, по которым им была обещана амнистия, а командование Русской армии и все эвакуировавшиеся военнослужащие выполнили условия [[ультиматум]]а частично — они прекратили сопротивление, что было главным условием, оставили почти всё военное снаряжение и вооружение и не разрушили военные сооружения, базы и городскую инфраструктуру. Их действия полностью соответствовали условиям [[Гаагские конвенции и декларации (1899 и 1907)|Международной конвенции «О законах и обычаях сухопутной войны»]]{{sfn|Абраменко|2005}}.

Однако судьба военнопленных Русской армии была предрешена, а все обещания амнистии, напоминания о рыцарской чести победителей, согласие на беспрепятственный выезд всех желающих за границу и тому подобное были не чем иным, как явной и уже обычной ложью — большевистское руководство не намеревалось амнистировать участников Белого движения при любом развитии событий:{{sfn|Быкова|2011|с=118—131}} красные загодя готовились к так называемой «крымской операции», формировали на Южном фронте чекистские подразделения, комендантские, конвойные и расстрельные команды, мобилизовав для этого в центральной России сотни профессиональных и безжалостных организаторов красного террора{{sfn|Абраменко|2005}}.

=== Стихийная фаза террора ===
{{Врезка|Выравнивание=right
|Ширина=250px
|Заголовок= <center>[[:s:Террор (Волошин)|Террор]]</center>
|Содержание= <poem>Собирались на работу ночью. Читали
			Донесенья, справки, дела.
Торопливо подписывали приговоры.
			Зевали. Пили вино.

С утра раздавали солдатам водку.
			Вечером при свече
Выкликали по спискам мужчин, женщин.
			Сгоняли на тёмный двор.

Снимали с них обувь, бельё, платье.
			Связывали в тюки.
Грузили на подводу. Увозили.
			Делили кольца, часы.

Ночью гнали разутых, голых
			По оледенелым камням,
Под северо-восточным ветром
			За город в пустыри.

Загоняли прикладами на край обрыва.
			Освещали ручным фонарём.
Полминуты работали пулемёты.
			Доканчивали штыком.

Ещё недобитых валили в яму.
			Торопливо засыпали землёй.
А потом с широкою русскою песней
			Возвращались в город домой.

А к рассвету пробирались к тем же оврагам
			Жёны, матери, псы.
Разрывали землю. Грызлись за кости.
			Целовали милую плоть.</poem>

''[[Волошин, Максимилиан Александрович|Максимилиан Волошин]]<br />21 апреля 1921 года<br />Симферополь''}}
Спонтанные и никем не контролируемые убийства начались в Крыму, ещё когда шло отступление Русской армии к крымским портам. Преследующие белых красноармейские части, части [[Повстанческая армия Украины|анархистов-махновцев]], заброшенные в Крым красные диверсионные отряды, а также красно-[[Зелёные повстанцы|зелёные]] партизаны, спустившиеся с [[Крымские горы|Крымских гор]], расправлялись с захваченным в плен противником<ref name="uncontrolled">{{cite web|url=Сетевой ресурс: kr-eho.info/index.php?name=News&op=article&sid=9150|title=Красный террор в Крыму после Врангеля: стихийная фаза|author=Соколов Д. В.|date=2012-12-12|publisher=Информационно-аналитическая газета «Крымское эхо»|accessdate=2013-01-22|lang=ru|archiveurl=Сетевой ресурс: www.webcitation.org/6EBgWGwkx|archivedate=2013-02-04}}</ref>{{sfn|Зарубины|2008|с=629}}.

В партизанских отрядах преобладали бандитские элементы. Нападая на отставшие группы белых, партизаны расстреливали захваченных в плен, предварительно разоружив и раздев донага своих жертв. По оценке члена Крымревкома Ю. П. Гавена, во время отступления Крымской армии партизаны расстреляли не менее 3000 человек. Красный партизан Г. Кулиш оставил такие воспоминания, которые исследователь Д. В. Соколов оценил как характерные<ref name="uncontrolled" />: {{начало цитаты}}Шоссейная дорога была не плохая, но грязная. По дороге и всё время встречаются белогвардейцы — солдаты и офицеры. Солдат, не желающих вступать в наши полки, раздевали до гола и босиком пускали по грязи; офицеры оставались лежащими на дожде в кювете; за счёт раздетых солдат одевали своих партизан… Наступал вечер; пехота въезжала в город [[Карасубазар]] по кривым улицам, загромождённым трупами белогвардейцев. Подводы не объезжали свежие трупы юнкеров, разбросанные по улицам города, и кровь их смешалась с грязью, слегка прихваченная наступившим морозом.{{конец цитаты|источник=}}Этот же Г. Кулиш вспоминал, что, заняв Карасубазар, партизаны тут же арестовали около сотни «вредных советской власти элементов» из местных жителей и расстреляли большинство из них<ref name="uncontrolled" />.

Врываясь в крымские города, наступающие части Красной армии, «босой, грязный сброд», прежде всего набрасывались на местных жителей и захваченных в плен военнослужащих Русской армии и отбирали их одежду, оставляя своим жертвам лишь нижнее бельё, да и то не всегда. Как вспоминал попавший в плен поэт [[Иван Савин]]<ref name="uncontrolled" />: «Хлынувший за большевистской пехотой большевистский тыл раздевал уже догола, не брезгая даже вшивой красноармейской гимнастёркой, только что милостиво брошенной нам сердобольным махновцем… Бывали случаи, когда один и тот же гражданин по четыре раза подвергался подобному переодеванию, так как следующий за первым солдат оказывался ещё оборваннее и соблазнялся более целой одеждой своего предшественника…». Занятие красными городов сопровождалось повальным разграблением винных складов, что приводило к усилению общего уровня насилия. Красные командиры были вынуждены намеренно уничтожать содержимое складов, выливая вино из бочек, чтобы скорее прекратить пьянство и восстановить хоть какой-нибудь порядок<ref name="uncontrolled" />.

Оставленные на излечении в госпиталях и больницах раненые военнослужащие Русской армии находились под защитой [[Международный Красный Крест|Международного Красного Креста]], что не помешало победителям устроить над ними массовую расправу. Убийства раненых происходили в Симферополе, Алупке, Ялте и Феодосии. Медицинский персонал, пытавшийся помешать убийцам, уничтожали наравне с пациентами<ref name="uncontrolled" />.

=== Установки центральных органов власти ===
В. И. Ленин, узнав об условиях капитуляции, предложенных Врангелю Реввоенсоветом Южной армии, направил Фрунзе телеграмму: «Шифром по прямому проводу. 12. XI-20 г. РВС Южфромта. Копия Троцкому. Только что узнал о Вашем предложении Врангелю. Крайне удивлён непомерной уступчивостью условий. Если противник не примет их, то надо реально обеспечить взятие флота и невыпуск ни одного судна, если даже противник не примет этих условий, то, по-моему, нельзя больше повторять их и нужно расправиться беспощадно»<ref name="ushakov">{{cite web|url=Сетевой ресурс: www.portal-slovo.ru/history/35384.php|title=Крымская эвакуация. 1920 год|author=[[Ушаков, Александр Иванович|Ушаков А. И.]]|date=|work=|publisher=Образовательный портал «Слово»|accessdate=2013-01-20|archiveurl=Сетевой ресурс: www.webcitation.org/6E9ojmqa7|archivedate=2013-02-03}}</ref>.
 
16 ноября 1920 года [[Дзержинский, Феликс Эдмундович|Ф. Э. Дзержинский]] дал указание очистить Крым от контрреволюционеров, на основании которого ревком начал кампанию красного террора против оставшихся в Крыму офицеров Русской армии и других граждан{{sfn|Абраменко|2005}}{{sfn|Зарубины|2008}}. В секретной шифрованной телеграмме начальнику особого отдела Юго-Западного и Южного фронтов [[Манцев, Василий Николаевич|В. Н. Манцеву]] он писал: «Примите все меры, чтобы из Крыма не прошли на материк ни один белогвардеец… Будет величайшим несчастьем республики, если им удастся просочиться. Из Крыма не должен быть пропускаем никто из населения и красноармейцев». Официальное обоснование введения такой блокады было дано спустя неделю: было объявлено, что путём жёсткого запрета покидать территорию Крыма советская власть борется с [[эпидемия]]ми — [[Сыпной тиф|сыпного]] и [[Возвратный тиф|возвратного тифа]] и [[Оспа|оспы]]<ref name="ushakov" />. Запрет на свободное перемещение просуществовал в Крыму до осени 1921 года{{sfn|Зарубины|2008|с=696}}.

Объявленная 17 ноября 1920 [[Красный террор в Крыму#Вступление террора в организованную фазу|регистрация]] задумывалась большевистским руководством как средство для уничтожения оставшихся в Крыму противников<!--<ref name="teplyakov" />-->{{sfn|Быкова|2011|с=118—131}}. Об этом свидетельствует телеграмма, которую 22 ноября 1920 года Наркомвоенмор Л. Д. Троцкий направил своим подчинённым М. В. Фрунзе и члену РВС Южного фронта [[Гусев, Николай Иванович|С. И. Гусеву]], напоминая, какие задачи стоят перед особой тройкой и как действовать, чтобы усыпить недоверие бывшего противника: «Необходимо всё внимание сосредоточить на той задаче, для которой создана „тройка“. Попробуйте ввести в заблуждение противника через агентов, сообщив…, что ликвидация отменена или перенесена на другой срок»<ref name="teplyakov">{{cite web|url=Сетевой ресурс: rusk.ru/st.php?idar=57915|title=Иван Данишевский: чекист, авиастроитель, публицист|author=[[Тепляков, Алексей Георгиевич|Тепляков А. Г.]]|date=2012-11-15|work=|publisher=Православное информационное агентство «Русская линия»|accessdate=2013-03-16|archiveurl=Сетевой ресурс: www.webcitation.org/6FIm7DD6X|archivedate=2013-03-22}}</ref>.

6 декабря 1920 года В. И. Ленин, выступая на совещании актива московских большевиков, заявил<ref name="redplaque">{{статья|автор=Соколов Д. В.|заглавие=Красный террор в Севастополе|ссылка=Сетевой ресурс: 1k.com.ua/199/details/22/1|язык=ru|издание=Первая крымская|тип=информационно-аналитическая газета|год=8—15 ноября 2007|номер=199|страницы=}}</ref>: «Сейчас в Крыму 300 000 буржуазии. Это источник будущей спекуляции, шпионства, всякой помощи капиталистам. Но мы их не боимся. Мы говорим, что возьмём их, распределим, подчиним, переварим». Заместитель председателя [[Революционный военный совет|Реввоенсовета Республики]] [[Склянский, Эфраим Маркович|Э. М. Склянский]] в своих телеграммах в Крымский РВС писал: «Война продолжится, пока в Красном Крыму останется хоть один белый офицер»<ref name="pages" />. Бела Кун отвечал ему: «Крым — это бутылка, из которой ни один контрреволюционер не выскочит, а так как Крым отстал на три года в своём революционном развитии, — то быстро подвинем его к общему революционному уровню России…»<ref name="bykova" />.

=== Формирование крымских карательных органов ===
{{Врезка|Выравнивание=right
|Ширина=350px
|Заголовок= <center>Приказ №</center>
<center>Особого отделения особого отдела ВЧК</center>
<center><small>При NB-СКОЙ стрелковой дивизии. __ноября 1920 г.</small></center>
|Содержание= …

§ 4. Всем оставшимся в данной местности офицерам, чиновникам, добровольцам и юнкерам белой (Врангелевской) армии в указанный срок ___ явиться в особое отделение.

§ 5. О всех бежавших с белогвардейцами граждан, знающих последних, обязаны в указанный выше срок лично заявить особому отделению.

§ 6. Не исполняющие настоящего приказа будут подвергаться суду полевого ревтрибунала, а в нужных случаях подвергаться высшей мере наказания — расстрелу на месте.

Нач. особого отделения — ___

Нач. агентуры — ___

Секретарь — ___

''Бланк заранее заготовленного приказа, который расклеивался во всех населённых пунктах Крыма по занятию их Красной армией. Найден исследователем Л. М. Абраменко в архивных делах репрессированных''{{sfn|Абраменко|2005}} }}

Для организации массового уничтожения «классовых врагов», оставшихся в Крыму после эвакуации, центральная власть направила в Крым [[Землячка, Розалия Самойловна|Р. С. Землячку]], [[Кун, Бела|Белу Куна]] и одного из руководителей советского государства [[Пятаков, Георгий Леонидович|Г. Л. Пятакова]], осуществлявшего общий надзор над карательной акцией. Эта [[Тройка (триумвират)|«тройка»]] несёт основную ответственность за организацию и проведение в Крыму красного террора невиданного прежде масштаба<ref name="pages" /><ref name = "encyclopedia">{{книга
 |автор          = Коллектив авторов
 |заглавие       = Революция и гражданская война в России: 1917—1923 гг. Энциклопедия в 4 т
 |место          = М.
 |издательство   = Терра
 |год            = 2008
 |том            = 2
 |страницы       = 127
 |страниц        = 560
 |серия          = Большая энциклопедия
 |isbn           = 978-5-273-00560-0
 |тираж          = 100 000
}}</ref>.

Всего с ноября 1920 по март 1921 года из центральных советских и большевистских ведомств в Крым на руководящую работу прибыло 1360 человек, призванных исполнять волю центральных органов и заменить «мягкотелых» местных руководителей. Полномочиями по уничтожению «осиного гнезда контрреволюции» в Крыму были наделены одновременно ряд органов, каждый из которых действовал самостоятельно, не согласовывая свою работы с другими{{sfn|Зарубины|2008|с=670, 682}}{{sfn|Абраменко|2005}}.

==== Ревкомы Крыма ====
14 ноября 1920 года был сформирован Крымский революционный комитет — высший и чрезвычайный орган власти на полуострове, призванный выполнять властные функции до тех пор, пока не начнут работу советские органы мирного времени. Приказ № 1 Крымревкома от 16 ноября 1920 года гласил:{{sfn|Зарубины|2008|с=669}} «1. Впредь до избрания рабочими и крестьянами Крыма Советов вся власть на территории Крыма принадлежит Крымскому революционному комитету, образованному в следующем составе: председатель тов. Бела Кун, зам. председателя тов. Гавен, члены: Меметов, Идрисов, [[Лидэ, Адольф Михайлович|Лидэ]], [[Вульфсон, Самуил Давыдович|Давыдов]].…» Вскоре сеть более мелких территориальных ревкомов покрыла весь полуостров — создавались уездные, районные, волостные и сельские ревкомы. Основными задачами ревкомов провозглашались организация восстановления экономики, «установление революционного порядка» и «искоренение очагов контрреволюции»<ref name="pages" />.

==== Особые отделы ====
27 ноября 1920 года работа Крымревкома была структурирована — были образованы разнообразные «отделы», в том числе и «особый отдел Крыма», который, по замыслу его создателей, должен был взять на себя общее руководство репрессиями. На деле же этот отдел самостоятельного значения не приобрёл — его функции исполняли особые отделы армий, вошедших в ходе Перекопско-Чонгарской операции на территорию Крыма — [[4-я армия (РККА)|4-й]] и [[6-я армия (РККА)|6-й]]. Приказ № 7 Крымревкома от 18 ноября 1920 года гласил: «…Временно все права и полномочия Особого отдела Крыма предоставляются Особому [отделу] Реввоенсовета 6-й армии. О всех случаях покушения на обыск и арест без ордера Особого отдела Крымревкома (Особого отдела 6-й армии) немедленно сообщать коменданту города и начальнику Особого отдела…». Впрочем, функции особого отдела Крыма особый отдел 6-й армии исполнял недолго — с конца 1920 года они перешли к особому отделу 4-й армии во главе с Михельсоном<ref name="VChK">{{cite web|url=Сетевой ресурс: www.kr-eho.info/index.php?name=News&op=article&sid=7699|title=Из истории органов ВЧК в Крыму|author=Ишин А. В.|date=2012-02-15|work=|publisher=Информационно-аналитическая газета «Крымское эхо»|accessdate=2012-11-09|lang=ru|archiveurl=Сетевой ресурс: www.webcitation.org/6DHaBYVKc|archivedate=2012-12-30}}</ref>.

Направлялась работа особых отделов специально созданной «[[Крымская ударная группа|Крымской ударной группой]]», о существовании которой советская историография умалчивала. Её начальником 21 ноября 1920 года был назначен заместитель начальника особого отдела Южного и Юго-Западного фронтов [[Евдокимов, Ефим Георгиевич|Е. Г. Евдокимов]]. Руководитель Государственного политического управления (ГПУ) [[Украинская Советская Социалистическая Республика|УССР]] [[Балицкий, Всеволод Аполлонович|В. А. Балицкий]], оценивая деятельность этой группы, писал: «ответственная работа выпала особым отделам во время чистки подполья, особенно в Крыму после ликвидации врангелевского фронта. Раскалённым железом выжжены гнезда контрреволюции, которые оставили белогвардейцы в Крыму»<ref name="VChK" />.

Кроме особых отделов армий, карательными функциями обладали [[политотдел]]ы. На территории Крыма действовал также особый отдел Морского ведомства. Особые отделы прекратили своё существование по решению КрымЧК 18 апреля 1921 года, передав свои функции последней{{sfn|Зарубины|2008|с=670}}. Именно особые отделы были главными исполнителями политики красного террора в Крыму, а их деятельность характеризуется бесконтрольностью и произволом<ref name="VChK" />.

В начальный период господства в Крыму советской власти борьбу с бело-зелёными повстанцами выполняли экспедиционные отряды особых отделов 4-й армии и Чёрного и Азовского морей. Наряду с собственно боевыми функциями эти отряды занимались разведывательной и агитационной работой, для чего создавались осведомительные сети. Широко практиковалась система [[Заложник|заложничества]]. Для примера, приказом по экспедиционному отряду особого отдела 4-й армии предписывалось «принять за правило следующее: по окружению села или деревни брать заложников от 5 до 10 человек на время операции». На практике эти нормы зачастую сильно превышались<ref name="VChK" />.

==== Ячейки большевистской партии ====
Как и по всей стране, власть ревкомов фактически означала власть большевистской партии. Для выполнения указаний [[Центральный Комитет КПСС|Центрального Комитета РКП(б)]] и Совнаркома в Симферополе сразу же по его занятию Красной армией был создан Крымский областной комитет РКП(б). Его состав был утверждён ЦК РКП(б) 15 ноября 1920 года. Возглавила крымских большевиков специально присланная для этого из Москвы профессиональная революционерка Р. С. Землячка. Кроме неё, в Крымский обком РКП(б) вошли Ю. П. Гавен, [[Ульянов, Дмитрий Ильич|Д. И. Ульянов]], О. А-Г. Дерен Айерлы и Л. П. Немченко<ref name="pages">{{cite web|url=Сетевой ресурс: kr-eho.info/index.php?name=News&op=article&sid=9137|title=Трагические страницы «третьего большевизма» — ''начало''|author=[[Ишин, Андрей Вячеславович|Ишин А. В.]]|date=2012-12-10|publisher=Информационно-аналитическая газета «Крымское эхо»|accessdate=2013-01-22|lang=ru|archiveurl=Сетевой ресурс: www.webcitation.org/6EBgZsWn8|archivedate=2013-02-04}}
:: {{cite web|url=Сетевой ресурс: kr-eho.info/index.php?name=News&op=article&sid=9181|title=''продолжение 1''|date=2012-12-17|accessdate=2013-01-22|lang=ru|archiveurl=Сетевой ресурс: www.webcitation.org/6EBgbn2pN|archivedate=2013-02-04}}</ref>.

==== Крымская Чрезвычайная комиссия ====
9 декабря 1920 года была создана Крымская чрезвычайная комиссия (КрымЧК) — территориальное подразделение [[Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем при СНК РСФСР|Всероссийской чрезвычайки]]. Первым председателем был назначен Каминский, направленный в Крым из Москвы. 21 декабря 1920 года Крымским областным комитетом РКП(б) была утверждена коллегия КрымЧК в составе: председатель — Каминский, секретарь — Протопопов, заведующий секретно-оперативным отделом — Полканов, заведующий административным отделом — Погребной и представитель [[Революционные трибуналы|Ревтрибунала]] — Курган. Вскоре Каминского сменил [[Реденс, Станислав Францевич|С. Ф. Реденс]], назначенный полномочным представителем ВЧК на территории Крыма в декабре 1920 года и прибывший на полуостров 19 января 1921 года. Он реорганизовал работу Крымской чрезвычайной комиссии, создав в Симферополе, Севастополе и Керчи самостоятельные городские ЧК (с правом вынесения смертных приговоров), подчиняющиеся непосредственно ему, а в Феодосийском, Ялтинском и Евпаторийском [[уезд]]ах — подчиняющиеся политбюро (с правами ведения следствия). Уполномоченные представители С. Ф. Реденса были направлены в ряд уездов Крыма. Сам Реденс разместился в Симферопольской ЧК, которая 18 апреля 1921 года приняла решение о расформировании особых отделов и о реорганизации Симферопольской ЧК в Крымскую областную ЧК с особым отделом при ней. В распоряжении КрымЧК имелись собственные вооружённые силы и [[части особого назначения]]<ref name="VChK" />{{sfn|Зарубины|2008|с=671}}.

КрымЧК поощряла доносительство — были опубликованы обращения «ко всем честным гражданам с призывом исполнить свой гражданский долг» и сообщать в КрымЧК «всякие сведения о скрывающихся белогвардейцах, контрреволюционерах и примазывающихся к Советской власти». На призывы откликнулись — многие крымчане были арестованы, преданы суду ревтрибуналов и особых отделов и казнены именно по доносам соседей, сослуживцев, завистников, сводивших таким образом личные счёты{{sfn|Зарубины|2008|с=685}}.

Наряду с искоренением «очагов контрреволюции» органы Крымской ЧК сыграли большую роль в борьбе с должностными преступлениями и уголовным бандитизмом. Впрочем, в работе самих органов ЧК были нередки случаи злоупотребления служебным положением, а иногда встречалась откровенная уголовщина. Руководители органов Крымской ЧК даже пытались подчинить себе крымские органы большевистской партии, что влекло за собой конфликты между ними и партийными руководителями. Но бесспорно, что Крымская ЧК являлась главной опорой большевистской власти в Крыму, полностью соответствуя определению «боевой аппарат борьбы с контрреволюцией на внутреннем фронте», данному ЧК ЦК РКП(б)<ref name="VChK" />.

==== Прочие органы, имевшие карательные функции ====
Кроме упомянутых выше организаций, правом выносить карательные решения обладали революционные трибуналы, части Красной армии, «народная милиция», «рабочие отряды», «отряды сельской самообороны». 1 августа 1921 года революционные трибуналы были сведены в единую структуру, подчиняющуюся Единому революционному трибуналу Крыма в составе четырёх отделений: основного, военного, налогового и выездного. Для борьбы с антисоветским партизанским движением, захлестнувшим Крым в 1921 году, было создано Особое совещание по борьбе с бандитизмом при Крымревкоме, которое координировало антиповстанческие мероприятия различных ведомств{{sfn|Зарубины|2008|с=671}}.

=== Вступление террора в организованную фазу ===
{{Врезка|Выравнивание=right
|Ширина=350px
|Заголовок= <center>Приказ Крымревкома № 4{{sfn|Зарубины|2008|с=683}}</center>

<center><small>17 ноября 1920 года</small></center>
|Содержание= <center>'''I'''</center>
Всем иностранно-подданным, находящимся на территории Крыма, приказывается в 3-дневный срок явиться для регистрации. Лица, не зарегистрировавшиеся в указанный срок, будут рассматриваться как шпионы и преданы суду Ревтрибунала по всем строгостям военного времени.<br />
<center>'''II'''</center>
Все лица, прибывшие на территорию Крыма после ухода Советской власти в июне 1919 года, обязаны явиться для регистрации в 3-дневный срок. Неявившиеся будут рассматриваться как контрреволюционеры и предаваться суду Ревтрибунала по всем законам военного времени.<br />
<center>'''III'''</center>
Все офицеры, чиновники военного времени, солдаты, работники в учреждениях добрармии обязаны явиться для регистрации в 3-дневный срок. Неявившиеся будут рассматриваться как шпионы, подлежащие высшей мере наказания по всем строгостям законов военного времени.<br />
<center>Пред. Крымревкома Бела Кун</center>

<center>Управделами Яковлев</center>}}
Историки Зарубины посчитали, что лозунг из воззвания [[Джанкой]]ской организации РКП(б) «Заколотим наглухо гроб уже издыхающей, корчащейся в судорогах буржуазии!» наиболее ёмко и полно характеризовал карательные мероприятия, развёрнутые Крымревкомом{{sfn|Зарубины|2008|с=671}}.

17 ноября 1920 года Крымревком опубликовал приказ № 4 об обязательной регистрации в трёхдневный срок иностранцев, лиц, прибывших в Крым в периоды отсутствия там советской власти, офицеров, чиновников и солдат армии Врангеля. Были забыты все обещания амнистии. По планам советских властей Крыма, уничтожению подлежали все лица, подпадавшие в указанные категории. Причём советская власть не брала в расчёт, что многие не пожелали эвакуироваться совершенно осознанно, так как были или мобилизованными принудительно (кадровые военные и идейные враги советской власти в основном эвакуировались) и считали, что им ничего поэтому не угрожает, либо поверили обещаниям амнистии и полагали возможным искупить своё нахождение в белом лагере трудом на пользу своей родине. По имеющимся сведениям, начало организованному террору положила телеграмма, направленная от Крымревкома в адрес местных ревкомов и комендантов крымских городов, о начале ликвидации всех зарегистрировавшихся офицеров, служивших в Императорской, Деникинской и Врангелевской армиях{{sfn|Зарубины|2008|с=683, 685}}{{sfn|Абраменко|2005}}.

25 декабря 1920 года был издан новый приказ Крымревкома № 167. По этому приказу все уездные и городские ревкомы Крыма были обязаны в 10-дневный срок произвести регистрацию всех бывших офицеров и военных чиновников, [[Отдельный корпус жандармов|жандармов]], полицейских, государственных служащих, занимавших при прежней власти ответственные посты, духовенства, собственников, чьё имущество исчислялось стоимостью свыше 25 тысяч рублей по ценам мирного времени, всех лиц, прибывших в Крым в периоды с 1 февраля 1918 года до марта 1919-го и с 1 июня 1919 года до падения власти Врангеля. Оба приказа грозили судом «революционного трибунала» и карами, полагавшимися «контрреволюционерам», всем тем, кто на регистрацию не явится{{sfn|Зарубины|2008|с=685}}.

Масштабы, которые принял террор в Крыму, породили волну протестов местного населения и даже местных советских и большевистских работников. Протесты были усугублены тем, что проводниками террора были присланные в Крым извне руководители. В конце 1920 года произошёл конфликт между Землячкой и Куном, с одной стороны, и местными работниками, которых московские эмиссары обвинили в «мягкотелости» и «недостаточной твёрдости». Землячка требовала удалить из Крыма Ю. П. Гавена, С. Я. Бабахана, И. К. Фирдевса, П. И. Новицкого, Л. П. Немченко, Д. И. Ульянова. Но в результате Москва отозвала Землячку и Куна. На их должности был временно назначен член Реввоенсовета 4-й армии А. М. Лидэ, о котором [[Султан-Галиев, Мирсаид Хайдаргалиевич|М. Х. Султан-Галиев]] оставил такие воспоминания: «Тов. Лидэ — больной психически, сильно утомившийся и нуждающийся в отдыхе работник,… Исследовавшие его недавно врачи утверждают, … что если он не будет лечиться, то через несколько месяцев может сойти с ума. Ясно, что требовать от такого работника умелого руководства… нельзя. Он пошёл по пути т. Самойловой, правда, временами с некоторыми ослаблениями…». 3 марта 1921 года в Крым из Москвы прибыл [[Акулов, Иван Алексеевич|И. А. Акулов]], занявший должности Землячки и Куна и продолживший их политику широкого применения красного террора{{sfn|Зарубины|2008|с=691}}.

Исследователь Л. М. Абраменко обратил внимание, что в архивных делах репрессированных встречается множество ходатайств о смягчении участи отдельных арестованных со стороны государственных учреждений, общественных организаций, коллективов предприятий, стихийных уличных собраний граждан. Эти ходатайства были приобщены к делам задержанных и сохранились. Но исследователь не нашёл ни одного ответа на поступившие ходатайства. Из этого факта исследователь сделал вывод, что каратели, присланные центральными чекистскими и большевистскими органами для «очистки Крыма от буржуазных элементов и разорения контрреволюционного гнезда», были преисполнены надменностью и тщеславием и считали ниже своего достоинства отвечать на ходатайства крымского населения{{sfn|Абраменко|2005}}. На большое количество ходатайств обратила внимание и глава крымских большевиков Р. С. Землячка, которая соответственно проинструктировала партийные ячейки Крыма уже в начале декабря 1920 года<ref name="revkomykryma" />: «действия Особых Отделов вызвали массу ходатайств со стороны местных коммунистов… Областкомом указано на недопустимость массовых ходатайств и предложено партийным бюро ни в коем случае не давать своей санкции подобным ходатайствам, а наоборот, оказать действительную помощь Особым Отделам в их работе по окончательному искоренению контрреволюции».

Абраменко обратил внимание ещё на одно процессуальное нововведение крымских расстрельных приговоров, не встречавшееся ранее и явившееся, возможно, практическим ответом на вызовы, с которыми столкнулись советские карательные органы в Крыму, когда им была поставлена задача тотального уничтожения в кратчайшие сроки целых социальных групп населения: упрощение процедуры документального оформления применения репрессий. Приговор оформлялся не на каждого отдельного обвиняемого или на небольшие группы в 10—20 человек (что применялось и раньше), а сразу на 100—200, а то и на 300 человек по одному делу. В списке указывались только фамилия, имя, отчество жертвы, год рождения, социальное происхождение и имущественное положение, воинское звание или должность. Списочные расстрелы явились исполнением инструкции В. И. Ленина органам следствия производить расследования «без идиотской волокиты». На практике это означало, что репрессии применялись не индивидуально, в зависимости от тяжести совершённого преступления и личности обвиняемого, а сразу к группе лиц, указанных в списке; задержанные ни разу не допрашивались, им не были предъявлены конкретные обвинения, не говоря о выполнении других обязательных процессуальных требований; обоснованием для применения репрессий явились совершенно новые составы «преступлений», как-то: «казак», «буржуй», «священник», «солдат», «беженец», за которые положено только одно наказание — расстрел. Л. М. Абраменко назвал такую процессуальную систему «противо-правосудием» или «контр-правосудием»{{sfn|Абраменко|2005}}.

Историк Т. Б. Быкова указала на провокационность ряда вопросов в заполняемых явившимися на регистрацию анкетах: «кто может подтвердить правдивость ваших слов?», «где проживают ваши родственники?», «кто из большевистских властей вас хорошо знает?». Историк обратила внимание, что если опрашиваемый был наивен настолько, чтобы правдиво отвечать на эти вопросы, он сам направлял чекистов на тех, кто становился объектом следующих арестов и казней<ref name="bykova" />.

Репрессии касались и членов семей приговорённых к расстрелу. 2 января 1921 года на объединённом заседании Крымского обкома РКП(б) и Крымревкома было принято постановление о том, что особые отделы, принимая решение о расстреле арестованного, должны были одновременно с этим издавать постановление о высылке его семьи с территории Крыма{{sfn|Быкова|2011|с=127}}.

=== Массовые убийства медицинских работников, раненых и работников Красного Креста ===
Историки отдельно выделяют массовые расправы советских войск и карательных органов с медицинским персоналом госпиталей, ранеными и сотрудниками Красного Креста<ref name="bykova" />, что являлось грубым нарушением основных человеческих прав и прямо противоречило международным обязательствам, взятым на себя Советской Россией. Ещё 30 мая 1918 года Совет народных комиссаров принял постановление, которое было направлено в [[Международный комитет Красного Креста]], что «Совет Народных Комиссаров Российской Советской Федеративной Социалистической Республики доводит до сведения Международного комитета Красного Креста в Женеве и правительств всех государств, признавших [[Женевские конвенции|Женевскую конвенцию]], что эта конвенция, как в её первоначальной, так и во всех её позднейших редакциях, а также и все другие международные конвенции и соглашения, касающиеся Красного Креста, признанные Россией до октября 1917 года, признаются и будут соблюдаемы Российским Советским правительством…»{{sfn|Абраменко|2005}}

Однако, документальные данные о массовых убийствах медицинского персонала госпиталей, раненых и больных солдат и офицеров Русской армии, о расстрелах сотрудников общества Красного Креста в Крыму после захвата его большевиками показали, что обязательства Советского правительства о соблюдении правил и требований Женевских конвенций в действительности не соблюдались, оказались обманом и попыткой скрыть террористический характер большевистского режима{{sfn|Абраменко|2005}}.

=== Места заключения ===
Огромное количество задержанных после регистрации и арестованных в результате облав и по доносам поставило перед властями задачу срочного создания мест содержания заключённых под стражу. Помимо использования существующих тюрем, была создана разветвлённая система [[Концентрационный лагерь|концентрационных лагерей]], просуществовавшая, впрочем, очень короткий срок — несколько недель, реже — несколько месяцев, ведь предназначались концентрационные лагеря не для перевоспитания или отбытия наказания, а лишь для весьма кратковременного содержания задержанных, которых вскоре отправляли либо [[этап]]ом на север, либо на расстрел<ref name="gulag">{{cite web|url=Сетевой ресурс: kr-eho.info/index.php?name=News&op=article&sid=7355|title=Зародыш ГУЛАГа. Организация и функционирование мест временного содержания и заключения в процессе осуществления красного террора в Крыму (1920—1921 гг.)|author=Соколов Д. В.|date=2011-12-02|publisher=Информационно-аналитическая газета «Крымское эхо»|accessdate=2012-11-09|lang=ru|archiveurl=Сетевой ресурс: www.webcitation.org/6DHaIu5UO|archivedate=2012-12-30}}</ref>.

Концлагеря размещали в монастырях, складских помещениях, воинских казармах, в подвалах городских зданий. Иногда под концлагерь отводили даже целые городские кварталы. Условия содержания в некоторых местах заключения были невыносимыми. Редактор газеты «Русские ведомости» В. А. Розенберг так описывал своё пребывание в заключении<ref name="gulag" />: «Арестован и попал в подвал. Пробыл 6 дней. Нельзя было лечь. Не кормили совсем. Воду один раз в день. Мужчины и женщины вместе. Передач не допускали. Стреляли холостыми в толпу родственников. Однажды привели столько офицеров, что нельзя было даже стоять, открыли дверь в коридор. Потом пачками стали расстреливать».

Заключённые становились объектами систематических издевательств со стороны тюремщиков, которые подвергали жертв различным унизительным процедурам и даже пыткам. Молодые женщины становились объектами сексуального домогательства; тех же, кто сопротивлялся, наказывали исполнением самых грязных и унизительных работ. Одной из самых страшных нравственных пыток были расстрелы, которые проводили прямо на территории мест заключения. Перед расстрелом заключённых зачастую грабили, отбирая при этом даже исподнее и нательные крестики, и избивали<ref name="gulag" />.

=== Пропагандистская кампания в поддержку террора ===
Призывы к проведению террора содержались в официальных документах Ревкомов и РКП(б) Крыма{{sfn|Быкова|2011|с=125}}. В первые месяцы советской власти крымские газеты напечатали ряд статей, основной задачей которых было обосновать необходимость проведения и оправдать политику красного террора. 30 ноября 1920 года в газете «Красный Крым» была опубликована статья начальника особого отдела ВЧК 6-й армии [[Быстрых, Николай Михайлович|Н. М. Быстрых]], озаглавленная «По заслугам», в которой он перечислял имена тех, кого отправил на расстрел. 5 декабря 1920 года та же газета напечатала программную статью Н. Марголина «Белый и красный террор», в которой автор писал<ref name="bykova" />: {{начало цитаты}}Беспощадным мечом красного террора мы пройдёмся по всему Крыму и очистим его от всех палачей, эксплуататоров и мучителей рабочего класса. Но мы будем умнее и не повторим ошибок прошлого! Мы были слишком великодушны после октябрьского переворота. Мы, наученные горьким опытом, сейчас не станем великодушничать. В освобождённом Крыму ещё слишком много осталось белогвардейцев … Мы отнимем у них возможность мешать нам строить новую жизнь. Красный террор достигнет цели, потому что он направлен против класса, который обречён на смерть самой судьбой, он ускоряет его гибель, он приближает час его смерти! Мы переходим в наступление!{{конец цитаты|источник=}}И в дальнейшем крымские газеты регулярно печатали списки погибших и «отчёты» чекистов о «проделанной работе»{{sfn|Быкова|2011|с=125}}.

=== Террор в крымских городах ===

==== Симферополь ====
{{см. также|Красный террор в Симферополе}}
Красная армия вошла в Симферополь 12 ноября 1920 года, когда ещё шла эвакуация Русской армии из крымских портов, а другие города Крыма были под контролем белых. Неразбериха наступления и продолжение боевых действий обусловили то, что в Симферополе первые дни, вплоть до образования действенных советских органов власти, террор носил стихийный, неуправляемый характер. Красноармейцы мародёрствовали, пьянствовали, расстреливали пленных и случайных лиц по своему усмотрению. За первую неделю в Симферополе и округе было расстреляно 1800 человек<ref name="encyclopedia" />.

После опубликования 17 ноября 1920 года приказа Крымревкома № 4 террор в Симферополе, как и во всём Крыму, принял организованную форму. Пик расстрелов пришёлся на ноябрь 1920 — март 1921 годов. Расстрелы продолжались до мая 1921 года, а затем сошли на нет к ноябрю того же года. В Симферополе и окру́ге было казнено около 20 000 человек. Для содержания огромного количества задержанных была создана система концлагерей, которые закрывались по мере «расходования» своего контингента. Кроме расстрелов, советская власть активно практиковала и иные виды репрессий — заключение в исправительно-трудовые лагеря и высылку из Крыма<ref name="simpheropoltragedy"> {{cite web|url=Сетевой ресурс: kr-eho.info/index.php?name=News&op=article&sid=5564|title=Симферопольская трагедия. Год 1920-й|author=Соколов Д. В.|date=2011-11-30|publisher=Информационно-аналитическая газета «Крымское эхо»|accessdate=2012-11-09|lang=ru|archiveurl=Сетевой ресурс: www.webcitation.org/6DuYXsWC9|archivedate=2013-01-24}}</ref>.

==== Феодосия ====
{{см. также|Красный террор в Феодосии}}
Эвакуация Русской армии из Феодосийского порта была самой неудачной в сравнении с иными пунктами крымской эвакуации. Не смог полностью погрузиться на суда даже [[Кубанский корпус]], которому и предписывалось эвакуироваться из Феодосии — были оставлены [[1-я Кубанская казачья дивизия]] и [[Терско-Астраханская бригада]]. В городе остались тысячи желавших эвакуироваться: отставшие от своих полков солдаты и офицеры Русской армии, отдельные батареи, роты и команды, тыловые учреждения, госпиталя, забитые ранеными и больными, семьи военнослужащих и чиновников{{sfn|Бобков|2002}}.

Передовые части Красной армии появились в Феодосии поздним вечером 14 ноября 1920 года. Основные силы вошли в город 16 ноября. Расстрелы пленённых военнослужащих Русской армии начались сразу же после этого — в ночь на 17 ноября 1920 года на железнодорожном вокзале Феодосии были расстреляны все находящиеся там раненые офицеры и солдаты команды выздоравливающих [[Виленский 52-й пехотный полк|Виленского полка]], всего около ста человек. Возможно, это была месть попавшему в плен противнику, так как [[9-я пластунская стрелковая дивизия|9-я дивизия]] красных неоднократно встречалась с Виленским полком на полях [[Таврическая губерния|Северной Таврии]]{{sfn|Бобков|2002}}.

По приказу № 4 Крымревкома в городе зарегистрировалось более 4500 человек. Через двое суток после окончания регистрации была объявлена перерегистрация, во время которой всех явившихся немедленно арестовывали и направляли в импровизированные тюрьмы или концлагеря. В результате последующего опроса арестованных делили на две категории — кто служил исключительно белым и кто в течение Гражданской войны успел послужить обеим противоборствующим сторонам. Первых казнили немедленно, вторым предлагали вступить в Красную армию. В случае отказа расстреливали. Согласившихся отправляли в полевые лагеря РККА, где их тоже расстреливали, потому что их было нечем кормить{{sfn|Бобков|2002}}.

В самом начале пребывания красных в городе были расстреляны из пулемётов [[курск]]ие железнодорожные рабочие вместе с семьями, всего около 400 человек, ушедшие из родного города вместе с [[Орловско-Кромское сражение|отступавшими белыми]]. К концу декабря 1920 года очередь дошла и до феодосийских обывателей — Феодосийский ревком принял решение об аресте «буржуазии и спекулянтов». Арестованные по спискам [[Биржа труда|биржи труда]], где их обязали зарегистрироваться, эти граждане затем были расстреляны. В это же время шло ограбление населения под видом [[Реквизиция|реквизиций]] излишков{{sfn|Бобков|2002}}.

Волна расстрелов пошла на спад только в апреле 1921 года, но в мае вновь усилилась. Вообще же казни прекратились только в октябре 1921 года. По подсчётам разных исследователей, в Феодосии было расстреляно от 6000 до 12 000 человек<ref name="nikita" />.

==== Евпатория ====
{{см. также|Красный террор в Евпатории}}
Евпатория была взята 15 ноября 1920 года частями [[1-я Конная армия|1-й Конной армии]], [[Латышские стрелки|Латышской]] и [[30-я стрелковая дивизия (1-го формирования)|30-й стрелковой дивизий]] [[6-я армия (РККА)|6-й армии]] Южного фронта. События в Евпатории этого времени, в отличие от происходившего в других крымских городах, не освещены в воспоминаниях современников. Единственным источником являются обнаруженные в архивах следственные дела репрессированных. После опубликования приказа № 4 Крымревкома лица из категорий, указанных в приказе, за небольшим исключением, подчинились ему, заполнили анкеты и тут же были арестованы. На тех же, кто не явился на регистрацию, в городе были устроены облавы. Массовые расстрелы арестованных начались через несколько дней<ref name="harvest">{{статья|автор=[[Соколов, Дмитрий Витальевич|Соколов Д. В.]]|заглавие=Евпаторийская страда. История города в ноябре 1920 — мае 1921 г|ссылка=Сетевой ресурс: rusk.ru/st.php?idar=424664|издание=Посев|тип=журнал|год=2010|том=1598|номер=11|страницы=17—21}}</ref>.

В Евпатории репрессии коснулись как «классовых врагов», включая отставных офицеров Русской императорской армии, офицеров белых армий, священников, дворянства и чиновничества бывшей Российской империи, так и социальных слоёв, во имя которых и совершалась социалистическая революция — пролетариата и крестьянства, работников органов советской власти, медперсонала советских госпиталей, как пришлого элемента, так и коренных жителей Евпатории. Массовые казни завершились к концу зимы 1921 года, после чего основными мерами наказания стали высылка из пределов Крыма и заключение в концентрационные лагеря<ref name="harvest" />.

==== Севастополь ====
{{см. также|Красный террор в Севастополе}}
15 ноября 1920 года в Севастополь вошли части [[51-я стрелковая дивизия (1-го формирования)|51-й стрелковой дивизии]] под командованием [[Блюхер, Василий Константинович|В. К. Блюхера]] и 1-й Конной армии [[Будённый, Семён Михайлович|С. М. Будённого]]. Массовые аресты и казни начались на следующий день — 16 ноября и продолжались длительное время. Приморский и Исторический бульвары, Нахимовский проспект, Большая Морская и Екатерининская улицы были увешаны трупами. Вешали на фонарях, на столбах, на деревьях и даже на памятниках. Офицеров вешали в форме и при погонах. Штатских вешали полураздетыми. После опубликования 17 ноября 1920 года приказа № 4 в указанные в нём сроки в Севастополе зарегистрировалось около трёх тысяч офицеров<ref name="broshevan">{{книга|автор=[[Брошеван, Владимир Михайлович|Брошеван В. М.]]|заглавие=Спаси и сохрани историю Крыма. Историко-документальный справочник|ссылка=Сетевой ресурс: www.broshevan.com/files/pdf/pageka.pdf|ответственный=|место=Симферополь|издательство=|год=2010|страницы=|страниц=129|isbn=996-7189-93-7}}</ref>, которые были в основном казнены. Незарегистрировавшихся ловили во время облав и тоже приговаривали к расстрелу. Для содержания большой массы людей были созданы концентрационные лагеря, один прямо в центре города — в целом оцепленном городском квартале. Расстрелы проводили на Английском, Французском и Городском кладбищах и за городом — в усадьбе «[[Максимова дача]]» и в [[Херсонес Таврический|Херсонесе]], неподалёку от [[Башня Зенона|башни Зенона]]<ref name="revenge">{{cite web|url=Сетевой ресурс: rusk.ru/st.php?idar=112133|title=Месть победителей|author=Соколов Д. В.|date=2007-10-22|publisher=Православное информационное агентство «Русская линия»|accessdate=2013-01-20|lang=ru|archiveurl=Сетевой ресурс: www.webcitation.org/6EBgllsna|archivedate=2013-02-04}}</ref>.

Репрессии коснулись не только «социально чуждых», но и представителей пролетариата — около 500 севастопольских портовых рабочих было казнено за то, что они обеспечивали погрузку на корабли во время эвакуации белых<ref name="revkomykryma">{{книга|автор=Соколов Д. В.|часть=Ревкомы Крыма как средство осуществления политики массового террора|ссылка часть=Сетевой ресурс: ruskline.ru/analitika/2009/11/13/revkomy_kryma_kak_sredstvo_osuwestvleniya_politiki_massovogo_terrora/|ответственный=Гл. ред. В. Ж. Цветков|заглавие=Белая гвардия : альманах|место=М.|издательство=Посев|год=2008|том=10|страницы=242—244|isbn=}}</ref>. По разным оценкам, в Севастополе было казнено от 12 000 до 29 000 человек<ref name="encyclopedia" />.

==== Керчь ====
{{см. также|Красный террор в Керчи}}
В Керчи расстрелы производились, как правило, на окраине города, в укромных местах. Но было и отличие, сделавшее Керчь в отношении мест проведения казней 1920—1921 годов уникальным городом — [[Мельгунов, Сергей Петрович|С. П. Мельгунов]] писал, что чекисты, именуя операцию по истреблению людей «[[Улагаевский десант|десантом на Кубань]]», вывозили приговорённых к смерти в море [[Баржа смерти|на баржах и топили их там]]{{sfn|Абраменко|2005}}.

==== Ялта ====
{{см. также|Красный террор в Ялте}}
Ялта стала последним городом Крыма, куда вошла Красная армия. По приказу № 4 в Ялте зарегистрировалось около семи тысяч офицеров<ref name="broshevan" />. По данным, основанным на советских источниках, в Ялте было казнено около пяти тысяч человек<ref name="encyclopedia" />. Расположение в Ялте и округе большего количество лазаретов и санаториев с ранеными и выздоравливавшими солдатами и офицерами Русской армии обусловило то, что значительная доля казнённых в Ялте пришлась на медицинских работников госпиталей, работников Красного Креста, больных и раненых. Это стало одной из самых чёрных страниц крымского красного террора{{sfn|Абраменко|2005}}.

=== Сворачивание политики террора ===
Проведение массового террора вызвало возмущение у ряда местных руководящих советских работников уже в декабре 1920 года, и они попытались умерить пыл московских посланцев. В частности, 14 декабря 1920 года Ю. П. Гавен писал члену ЦК РКП(б) [[Крестинский, Николай Николаевич|Н. Н. Крестинскому]]: «Т. Бела Кун, один из тех работников, который нуждается в сдерживающем центре… Здесь он превратился в гения массового террора. Я лично тоже стою за проведение массового террора в Крыму, чтобы очистить полуостров от белогвардейщины. Но у нас от красного террора гибнут не только много случайного элемента, но и люди, оказывающие всяческую поддержку нашим подпольным работникам, спасавшим их от петли»<ref name="revkomykryma" />. В январе 1921 года Б. Кун и Р. С. Землячка были отозваны, но назначенные на их должности другие московские представители продолжили политику красного террора, пусть и с некоторыми послаблениями{{sfn|Быкова|2011|с=129}}.

Историк Т. Б. Быкова полагала, что большевик [[Султан-Галиев, Мирсаид Хайдаргалиевич|М. Х. Султан-Галиев]] внёс важный вклад в остановку красного террора в Крыму. В марте 1921 года, желая удалить национального татарского лидера из Москвы на время проведения [[X съезд РКП(б)|X съезда РКП(б)]], чтобы помешать ему встретиться с другими лидерами мусульманских регионов Советской России, прибывавшими на съезд, он был послан в Крым для налаживания большевистской и национальной работы. Проведя полтора месяца в Крыму, Султан-Галиев смог разобраться в обстановке, наладить работу татарского бюро Крымского обкома РКП(б) и подготовить правдивый доклад «О положении в Крыму», в котором, в частности, писал:{{sfn|Быкова|2011|с=128}} {{начало цитаты}}Первой и очень крупной ошибкой в этом отношении явилось слишком широкое применение в Крыму красного террора. По отзывам самих крымских работников, число расстрелянных врангелевских офицеров достигает во всем Крыму от 20 до 25 тысяч. Указывают, что в одном лишь Симферополе расстреляно до 12 000. Народная молва превозносит эту цифру для всего Крыма до 70 000…

Самое скверное, что было в этом терроре, так это то, что среди расстрелянных попадало очень много рабочих элементов и лиц, отставших от Врангеля с искренним и твёрдым решением честно служить Советской власти. Особенно большую неразборчивость в этом отношении проявили чрезвычайные органы на местах. Почти нет семейства, где бы кто-нибудь не пострадал от этих расстрелов: у того расстрелян отец, у этого брат, у третьего сын и т. д.

Но что особенно обращает на себя в этих расстрелах, так это то, что расстрелы проводились не в одиночку, а целыми партиями, по нескольку десятков человек вместе. Расстреливаемых раздевали донага и выстраивали перед вооружёнными отрядами. Указывают, что при такой «системе» расстрелов некоторым из осуждённых удавалось бежать в горы. Ясно, что появление их в голом виде почти в сумасшедшем состоянии в деревнях производило самое отрицательное впечатление на крестьян. Они их прятали у себя, кормили и направляли дальше в горы…

Такой бесшабашный и жестокий террор оставил неизгладимо тяжёлую реакцию в сознании крымского населения. У всех чувствуется какой-то сильный, чисто животный страх перед советскими работниками, какое-то недоверие и глубоко скрытая злоба…

На маленькой территории Крыма существует 3 органа по борьбе с контрреволюцией: особый отдел 4-й армии, Крым. ЧК и особый отдел морского ведомства (вместо бывшей морской царской охранки), действующий на протяжении 50-ти вёрст береговой полосы. Помимо них, на местах существуют ещё уездные политотделы, которые ведут параллельную работу в этой же области. Никакого разграничения их компетенцией на деле не существует. Каждый действует по своему усмотрению…{{конец цитаты|источник={{cite web|url=Сетевой ресурс: www.archive.gov.tatarstan.ru/magazine/go/anonymous/main/?path=mg:/numbers/1997_3_4/03/03_2/|title=О положении в Крыму|author=Султан-Галиев М.|date=14/IV-21 г. г. Москва|work=Докладная записка|publisher=|accessdate=|archiveurl=Сетевой ресурс: www.webcitation.org/6ETRre6U2|archivedate=2013-02-16}}}}

Доклад Султан-Галиева имел в Москве эффект разорвавшейся бомбы. Особенностью доклада было то, что в нарушение негласной партийной этики были названы конкретные факты и фамилии. В мае 1921 года, сразу же после доклада, в Крым была направлена специальная комиссия ЦК РКП(б) и Совета народных комиссаров, которая согласилась с выводами Султан-Галиева. Член этой комиссии, посланец [[Народный комиссариат по делам национальностей РСФСР|наркомата по делам национальностей]] З. Булушев 12 мая 1921 года писал из Крыма Сталину: «…Вся крымская власть — назначенцы, ничего общего не имеющие с местным населением… Крестьяне видят в советской власти ещё большего эксплуататора, чем царизм»<ref name="revkomykryma" />{{sfn|Быкова|2011|с=129}}.

Чрезмерность проводимого в Крыму террора признавали и иные лидеры большевиков, в частности, Ф. Э. Дзержинский, который, в пересказе писателя [[Вересаев, Викентий Викентьевич|В. В. Вересаева]], сказал: «Видите ли, тут была сделана очень крупная ошибка. Крым был основным гнездом белогвардейщины. И чтобы разорить это гнездо, мы послали туда товарищей с совершенно исключительными полномочиями. Но мы никак не могли думать, что они так используют эти полномочия». По мнению В. В. Вересаева, Ф. Э. Дзержинский считал главным виновником произошедшего Белу Куна<ref name="pages" />.

Постепенно угасая, режим красного террора на территории Крыма просуществовал до ноября 1921 года (по мнению историка А. В. Ишина — до 1922 года<ref name="pages" />). При этом сами чекисты признавали, что процесс тотального истребления «классовых врагов», начатый советской властью в ноябре 1920 года, не был доведён до конца. Об этом говорят данные годового отчёта КрымЧК за 1921 год, в котором чекисты с горечью отмечали, что «чрезвычайная чистка {{comment|ОО Ч-А и Крым.ЧК|Особый отдел Чёрного и Азовского морей и Крымская ЧК}} не могли с корнем вырвать „бывших“. Они рассосались в советах, хозяйственных учреждениях…». Тем самым сотрудники карательных органов ясно давали понять, что массовые репрессии против «бывших» будут продолжены и в дальнейшем<ref name="hand">{{книга|автор=Соколов Д. В.|часть=Карающая рука пролетариата. Деятельность органов ЧК в Крыму в 1920—1921 гг|ссылка часть=Сетевой ресурс: ruskline.ru/analitika/2009/11/16/karayuwaya_ruka_proletariata/|ответственный=Гл. ред. В. Ж. Цветков|заглавие=Белая гвардия : альманах|место=М.|издательство=Посев|год=2008|том=10|страницы=244—247|isbn=}}</ref>.

=== Оценки общего числа жертв ===
Точное число жертв учёту не поддаётся, но, по мнению крымского краеведа Петрова, составляло не менее 20 тысяч (доказуемое число). Максимальное число жертв террора оценивалось в 120 000 человек<ref>''Петров В. П.'' К вопросу о красном терроре в Крыму в 1920—1921 гг. // ''Проблемы истории Крыма : тезисы докл. науч. конф. (23—28 сентября)''. — Симферополь, 1992. — В. второй. — С. 58—61.</ref>{{sfn|Мельгунов|1979}}<ref>{{статья|автор=Зарубин А. Г., Зарубин В. Г.|заглавие=Красный террор в Крыму: концепция|ссылка=|издание=Крым и Россия: неразрывные исторические судьбы и культура. Мат-лы респ. науч.-обществ. конф.|тип=сборник|место=Симферополь|издательство=|год=1994|страницы=31—33|isbn=}}</ref>{{sfn|Зарубины|2008}}. По официальным советским данным, в 1920—1921 годах в Симферополе было расстреляно около 20 тысяч человек, в Севастополе — около 12 тысяч, Феодосии — около 8 тысяч, в Керчи — около 8 тысяч, в Ялте — 4—5 тысяч, всего в Крыму — до 52 тысяч человек<ref name="encyclopedia" />. По оценкам [[Волошин, Максимилиан Александрович|Максимилиана Волошина]], террор 1920—1921 годов пережил только один из трёх крымских интеллигентов<ref name="revkomykryma" />.

Историк С. В. Волков привёл такие расчёты<ref name="encyclopedia">{{книга|заглавие=Гражданская война в России: энциклопедия катастрофы|ответственный= Сост. и отв. ред. [[Володихин, Дмитрий Михайлович|Д. М. Володихин]], науч. ред. [[Волков, Сергей Владимирович|С. В. Волков]]|место=М.|издательство=Сибирский цирюльник|год=2010|страницы=277|страниц=400|isbn= 978-5-903888-14-6}}</ref>:
* при Русской армии Врангеля насчитывалось до 300 000 военнослужащих и служащих по гражданским ведомствам, в том числе до 50 000 офицеров;
* было эвакуировано до 70 000 военнослужащих и служащих, из них примерно 30 000 офицеров;
* согласно утверждённым крымскими властями правилам, уничтожению подлежали все офицеры и чиновники военного ведомства, а также солдаты [[Цветные части|«цветных частей»]];
* согласно данным из советских источников, было казнено 52 000 человек;
* эта цифра вполне согласуется с количеством лиц Русской армии, которые не смогли или не пожелали эвакуироваться и которые были отнесены к категории, подлежащей уничтожению.
При этом историк обращает внимание на то, что свидетели происшедшего были настолько впечатлены размахом убийств, что указывали цифры казнённых в 120 000 или даже в 150 000 человек.

Вслед за террором в Крым пришёл [[Голод в Поволжье|голод]]. Голод в Крыму продолжался с осени 1921 года, то затихая, то вспыхивая с новой силой, до весны 1923 года. За это время в Крыму от голода умерло около 100 000 человек, или 15 % от общего крымского населения 1921 года. Основной массой умерших было наиболее уязвимое бедное сельское население, крымскотатарское по своему национальному составу, — крымских татар погибло около 76 000{{sfn|Зарубины|2008|с=704}}.

==== Сравнение с «белым террором» ====
В [[Идеологический контроль в советской науке|советской историографии]] господствовала точка зрения, что в Крыму был разгул «[[Белый террор (Россия)|белого террора]]», что большевики были вынуждены отвечать на «белый террор» террором красным и что при этом ответ большевиков был пропорциональным. Однако, по подсчётам крымских исследователей, изучавших документы, хранящиеся в Государственном архиве Автономной Республики Крым, за время нахождения белых у власти в Крыму было арестовано 1428 человек (из них по партийной принадлежности: 289 большевиков, 7 представителей других социалистических партий; по социальному происхождению: рабочих 135, крестьян — 32), из которых расстрелян был 281. Даже если допустить, что это неполные данные, то всё равно количество жертв «белого террора» не идёт ни в какое сравнение с количеством казнённых во времена террора красного{{sfn|Быкова|2011|с=131}}{{sfn|Зарубины|2008|с=309}}.

== Общие оценки ==
Ряд историков указывают, что события, произошедшие в Крыму зимой 1917—1918 годов, явившиеся первым случаем применения массового террора во время Гражданской войны в России{{sfn|Зарубины|2008|с=264}}, демонстрируют несостоятельность объяснений лидеров большевизма и последующей советской историографии, что красный террор был «навязан» советской власти её противниками, что «белый террор предшествовал красному»{{sfn|Зарубины|2008|с=309}}{{sfn|Быкова|2011|с=131}}. «Стихийный террор» того периода на самом деле не был стихийным — его подготовила многолетняя пропаганда [[экстремизм]]а, которую вели леворадикальные партии — анархисты, [[Партия левых социалистов-революционеров|левые эсеры]] и прежде всего большевики. Хотя большевистское руководство впоследствии отрицало свою причастность к организации террора, но именно большевистская утопическая пропаганда обработала широкие массы таким образом, что они были готовы к проведению террора, считали допустимыми и неизбежными те формы насилия, которые случились в Крыму<ref name="golos">{{cite web|url=Сетевой ресурс: www.golos-epohi.ru/?ELEMENT_ID=10833|title=Дмитрий Соколов: «В России имеет место настоящий ренессанс большевизма»|author=Семёнова Е.|date=2013-03-08|work=Интервью|publisher=Сайт «Голос эпохи»|accessdate=2013-03-09|archiveurl=Сетевой ресурс: www.webcitation.org/6FAOmlvuj|archivedate=2013-03-16}}</ref>.<!-- {{sfn|Зарубины|2008|с=264}}--> Крымская история красного террора, по мнению историков Зарубиных, может быть иллюстрацией того, какие формы принимал этот террор в годы Гражданской войны: от условно-стихийной в декабре 1917 года до организованной, большевистско-государственной — в ноябре 1920-го{{sfn|Зарубины|2008|с=264}}.

Несмотря на то, что центральные власти перекладывали вину за «апокалипсические», по характеристике историков Зарубиных, масштабы крымского террора 1920—1921 годов на местных исполнителей, ряд историков полагают, что руководители Советской России не только полностью поддерживали политику тотального уничтожения классовых врагов на полуострове, но и в значительной степени являлись её организаторами<ref name="pages" />{{sfn|Зарубины|2008}}. Ещё на этапе вооружённой борьбы пообещав сдающемуся противнику амнистию, а после овладения Крымом фактически подтвердив это обещание условиями регистрации по приказу Крымревкома № 4, советская власть массово казнила сдавшихся в плен военнослужащих Русской армии и причисленных к «классовым врагам» гражданских лиц: их расстреливали, прилюдно вешали, топили в море, раненых убивали прямо в госпиталях. В ряде случаев жертвы подвергались пыткам. Крым стали именовать «всероссийским кладбищем»<ref name="VChK" />. Органы ВЧК в Крыму широко использовали систему заложничества<ref name="pages" />. Одной из составляющих политики террора стали убийства священнослужителей и осквернение храмов{{sfn|Зарубины|2008|с=298}}.

О накале насилия, творившегося в Крыму в году Гражданской войны, можно судить по тому факту, что численность городского населения Крыма в 1921 году уменьшилась на 106 тысяч человек по сравнению с 1917 годом. Данные о количестве сельского населения отсутствуют, но оно также существенно сократилось; известно, что население многих сёл исчезло полностью<ref name="bykova">{{книга|автор=Быкова Т. Б.|часть=7. Красный террор в Крыму|ссылка часть=Сетевой ресурс: histans.com/LiberUA/Book/Terror/4_7.pdf|заглавие=Политический террор и терроризм на Украине XIX—XX стол.: Исторические наброски|оригинал=Політичний терор і тероризм в Україні ХІХ–ХХ ст.: Історичні нариси|ссылка=Сетевой ресурс: www.history.org.ua/?litera&id=2036&navStart=880|ответственный=Отв. ред. В. А. Смолий; НАН України; Інститут історії України|место=Киев|издательство=Наукова думка|год=2002|страницы=191—206|страниц=952|isbn=777-02-3348-9}}</ref>. В коллективном труде французских историков «[[Чёрная книга коммунизма]]» эти события названы «…самыми массовыми убийствами за всё время гражданской войны»<ref>{{книга|автор=Куртуа С. и др.|часть=Гл. 4. Грязная война|ссылка часть=Сетевой ресурс: www.goldentime.ru/nbk_04.htm|заглавие=Чёрная книга коммунизма. Преступления. Террор. Репрессии|оригинал=Le Livre noir du communisme. Crimes, terreur, répression|ответственный=Вступ. статья А. Н. Яковлева; отв. ред. И. Ю. Белякова; пер. с фр. Э. Я. Браиловской и др|издание=2-е изд., испр|место=М.|издательство=Три века истории|год=2001|страницы=|страниц=780|isbn=5-95423-037-2|тираж=5000}}</ref>.

Проводимая советской властью в Крыму политика террора, сопутствовавшие ей многочисленные злоупотребления и произвол накалили обстановку на полуострове, сеяли страх, недоверие или неприятие власти большевиков у значительной части населения, стали одной из главных причин развёртывания широкого антисоветского повстанческого движения<ref name="pages" />. Избежавшие репрессий бывшие военнослужащие Русской армии, а также представители социальных групп, против которых был направлен террор, невзирая на приближающиеся холода, массово бежали в горы и вливались в повстанческие отряды, общая численность которых зимой 1920/21 года составляла приблизительно 8—10 тысяч человек<ref name="rebel">{{cite web|url=Сетевой ресурс: kr-eho.info/index.php?name=News&op=article&sid=7606|title=Из истории крымского повстанчества: конец 1920-го — 1-я половина 1921-го гг.|author=Ишин А. В.|date=2012-01-25|publisher=Информационно-аналитическая газета «Крымское эхо»|accessdate=2012-11-09|lang=ru|archiveurl=Сетевой ресурс: www.webcitation.org/6DHa7nxwd|archivedate=2012-12-30}}</ref>.

== Память ==
До начала XXI века на территории Крыма не было ни одного памятника или памятного знака, связанного с красным террором. Но в 2000-х годах ситуация начала меняться.

В Севастополе на территории государственного заказника «Максимова дача», где зимой 1920/21 года совершались массовые расстрелы, в 1995 году был установлен закладной камень на месте, где планируется воздвигнуть памятник жертвам Гражданской войны. В 2010 году на этом же месте был установлен «крест примирения»<ref>{{cite web|url=Сетевой ресурс: new-sebastopol.com/news/novosti_sevastopolya/V_Sevastopole_na_Maksimovoy_dache_k_90_letiyu_okonchaniya_Grazhdanskoy_voyny_ustanovili_krest_primireniya|title=В Севастополе на Максимовой даче к 90-летию окончания Гражданской войны установили крест примирения|author=Майоров Р.|date=2010-11-19|publisher=Независимая on-line газета «Новый Севастополь»|accessdate=2013-02-24|archiveurl=Сетевой ресурс: www.webcitation.org/6FAOnXSsG|archivedate=2013-03-16}}</ref>.

В Центральном парке Симферополя закладной камень на месте, где планируется установить памятник жертвам красного террора, был установлен в октябре 2007 года<ref name="nr2">{{cite web|url=Сетевой ресурс: nr2.ru/policy/358079.html|title=В Крыму помянули жертв Гражданской войны и террора|date=2011-11-15|publisher=РИА Новый Регион – Крым|accessdate=2013-02-21|archiveurl=Сетевой ресурс: www.webcitation.org/6FATOmKYs|archivedate=2013-03-16}}</ref>.

В Феодосии памятный крест жертвам красного террора был установлен 2 мая 2005 года на берегу Чёрного моря рядом с древней церковью [[Иверская икона|Иверской Божией Матери]]<ref name="nikita">{{cite web|url=Сетевой ресурс: ruskline.ru/monitoring_smi/2005/10/28/pamyatnyj_krest_zhertvam_bol_shevistskogo_terrora_1918-1920_gg_v_feodosii/|title=Памятный крест «Жертвам большевистского террора 1918-1920 гг.» в Феодосии|author=Кузнецов Н. А.|date=2005-10-28|work=|publisher=Информационно-аналитическая служба «Русская народная линия»|accessdate=2013-02-20|archiveurl=Сетевой ресурс: www.webcitation.org/6FATRVWoB|archivedate=2013-03-16}}</ref>.

В окрестностях Ялты, в селе [[Багреевка]], в урочище [[Караголь (значения)|Караголь]] в 2006 году была сооружена [[часовня]] во имя [[Курская Коренная икона Божией Матери|иконы Знамения Пресвятыя Богородицы Курско-Коренной]] в память казнённых на этом месте зимой 1920/21 года<ref>{{cite web|url=Сетевой ресурс: novoross.info/people/15834-v-gorah-nad-yaltoy-pochtili-pamyat-zhertv-krasnogo-terrora-20-h-godov-v-yaltinskom-blagochinii-pochtili-pamyat-nevinnoubiennyh-molebnom-u-chasovni-pamyatnika-vo-imya-ikony-znamenie-kursko-korennoy.html|title=В горах над Ялтой почтили память жертв красного террора молебном у часовни-памятника во имя иконы «Знамение» Курско-Коренной|date=2012-12-11|publisher=Информационный сайт «Новоросс.инфо»|accessdate=2013-02-20|archiveurl=Сетевой ресурс: www.webcitation.org/6FATVYaHr|archivedate=2013-03-16}}</ref>.

В Евпатории в 2009 году на территории [[Храм Святого Илии (Евпатория)|Храма святого Илии]] установлен православный памятный крест в память о жертвах террора января — марта 1918 года<ref name="harvest" />.

== В культуре ==
Первый роман современного классика [[Литература США|американской литературы]] [[Айн Рэнд]] с [[Белая эмиграция|российскими корнями]]  — «[[Мы живые]]» — во многом [[Автобиография|автобиографичен]]. Писательница делится с читателями своим опытом жизни в советской стране, значительная часть которого была приобретена  в Евпатории, где семья Алисы Розенбаум оказалась, спасаясь от советской власти и где прожила в течение 1919—1921 годов. Алиса стала свидетельницей установления в Евпатории советской власти в конце 1920 года, что сформировало её мировоззрение и послужило толчком к началу творчества<ref>{{статья |автор= Никифорова Л., Кизилов М.|заглавие= Крымский период в жизни американской писательницы Айн Рэнд (Алисы Розенбаум)|ссылка= Сетевой ресурс: judaicaukrainica.ukma.edu.ua/ckfinder/userfiles/pdf/JU_287-313.pdf|автор издания= |издание= Judaica Ukrainica|тип= Сборник|место= Киев|издательство= Laurus|год= 2012|том= 1|страницы= 287—313|isbn= |issn=  2305-4034|doi= |bibcode= |arxiv= |pmid=}}</ref>.

== Комментарии ==
{{примечания|group=К}}

== Примечания ==
{{примечания|3}}

== Дополнительные материалы ==
=== Биографические справки ===

*[[Землячка, Розалия Самойловна‎|Розалия Землячка]] — после освобождения Крыма в ноябре 1920 г. секретарь Крымского обкома РКП(б). Землячка вместе с Бела Куном участвовала в расстрелах в Крыму пленных белых офицеров армии П. Н. Врангеля, членов их семей и просто гражданского населения. Жертвами Землячки и Куна стали десятки тысяч офицеров армии Врангеля, которые сдались, поверив обращению М. В. Фрунзе, обещавшего тем, кто сдастся, жизнь и свободу. Землячка — автор фразы: «Жалко на них тратить патроны, топить их в море».
*Надежда Островская — в Севастополе. Эта сухенькая учительница с ничтожным лицом, писавшая о себе, что "у нее душа сжимается, как мимоза, от всякого резкого прикосновения", была главным персонажем ЧК в Севастополе, когда расстреливали и топили в Черном море офицеров, привязывая груз к телам.

=== См. также ===
*[[Белый террор в Крыму]]
*[[Депортация крымских народов]]
{{tavr-hist20-stub}}


[[Категория:Гражданская война в Крыму]]