Просмотр исходного текста страницы Шторм в Чёрном море 14 ноября 1854 года

[[Файл:Шторм в Чёрном море 14 ноября 1854 года.jpg|thumb|left|200px|Шторм в Чёрном море 14 ноября 1854 года. Литография [[Уильям Симпсон|Симпсона]]]]'''Шторм в Чёрном море 14 ноября 1854 года''' во время Крымской войны на Чёрном море, последствия которого были фатальны для союзнического флота: затонули более 53 кораблей союзников (из них 25 транспортов). Дополнительно, под [[Евпатория|Евпаторией]] потерпели крушение два линейных корабря (французский 100 пушечный «Генрих IV» и турецкий 90 пушечный «Пеики-Мессерет») и 3 паровых корвета, погибли 1500 человек, ущерб составил 60 млн. франков.

Русский флот практически не пострадал.

== Описание шторма ==

Во второй декаде ноября 1854 года на Черном море разразился небывалой величины ураган, жертвой которого в первую очередь, стал флот союзников.

{{цитата|«… 2/14 числа, в 6 часов вечера, на нас набежал страшный порыв ветра, дувшего до этого попеременно от юга и юго-востока, с возрастающею силой; еще в полдень нельзя уже было стоять на палубе, и наши бедные корабли, стоявшие на трех якорях, перед Качей, начинало дрейфовать, причем «Supiter» навалил на «Jean-Bart». В начале 3-го часа ураган, казалось, удвоился. Этот невероятный вихрь выбросил на берег Качи 13 купеческих судов. В 3 часа ветер, вдруг перейдя к западу, утратил несколько силы, при всем этом наши корабли должны были делать чудеса искусства, чтобы не погибнуть или не быть раздавленными друг другом.

Наступила ночь. В полночь турецкий адмиральский корабль, дрейфуемый с четырех якорей, принимает геройские меры: рубит свои мачты, сбрасывает их в море и тем спасается от гибели, в 2 часа ветер и море утихли, и наступило утро. Глаза всех обратились к горизонту, и, какое счастье, - наши военные корабли все на лицо. Впрочем, более или менее важные повреждения обнаружились преимущественно в парусных судах. Когда ветер несколько стих, были приняты меры к оказанию помощи потерпевшим крушение. Китоловный баркас с «Ville-de-Paris», отправленный к бедствующим судам, в один миг был опроки¬нут и разбит вдребезги. Один старый моряк, говоря об этой ужасной буре, между прочим, заметил: нынешняя ночь для моряков тоже, что для солдат день Инкерманской битвы».}}

Жестокий ураган, какой редко случается в здешних морях, разразился с ужасной силой. Свидетелями этой силы могут служить снесенные крыши домов, в совершенно закрытом [[Балаклава|Балаклав]]ском ущелье и целые ряды опрокинутых тополей; стихии, казалось, забавлялись над самыми прочными произведениями рук человека. Казалось, что природа взбунтовалась против смерти и страданий, охвативших землю. 

В ночь с 12 на 13 ноября шел сильный дождь, дул холодный ветер, разбушевалась метель, которая бывала в [[Крым]]у только глубокой зимой, с моря налетели смерчи. Подобной бури в Англии никогда не было.

Буря шла толчками, начиная с мелкого дождя, переходящего в град со снегом. Барометр, начавший опускаться с предыдущего вечера, на рассвете 14 ноября, упал с такой быстротой, что ураган, во всей его силе и внезапности был наверно предсказан. Более тридцати судов находилось вне Балаклавской гавани, в то самое время, когда над ними со всей яростью разразилась страшная буря.

Действительно буря отличалась неимоверной силой.

Очевидец, наблюдавший эту бурю вблизи Балаклавы, писал: {{цитата|«Воздух был буквально наполнен одеялами, фуражками, шинелями, сюртуками и даже столами и стульями. Макинтоши, каучуковая посуда, постельное белье, палаточная парусина, кружась в воздухе, неслись по долине по направлению к Севастополю. Крыша с дома Раглана была сорвана и распластана по земле. Амбары и комиссариатские сараи были полностью разрушены и сровнены с землей.

Пятипудовые кипы спрессованного сена кружились на земле. Бочки с ромом катались по лагерю, подпрыгивая на камнях. Большие телеги, стоявшие невдалеке от нас, были опрокинуты, а люди и лошади, сбитые с ног, беспомощно катались по земле. Большое стадо баранов бросилось по дороге в Севастополь и целиком погибло под ударами смерча, который вырвал из земли и разбросал целые ряды прекрасных высоких тополей, укрывавших взлелеевшее их балаклавское ущелье»}}

Другой очевидец так описывал события : {{цитата|«Моряки, подвергавшиеся опасностям на всех морях, не помнят, что¬бы им приходилось быть свидетелями подобной бури. Представьте себе страшный ветер, угрожающий опрокинуть горы; потоки дождя, наводняющие атмосферу; частый град, с ожесточением ударяющий во все, что встречает на пути, и наконец взволнованное море, валы которого равняются горам, и вы будете иметь еще не полное понятие об ужасном урагане. Несомненно, распорядительность английских адмиралов, искусство командиров, энергия офицеров и неустрашимость матросов позволили избежать полной катастрофы».}}

На утро шторма на якорях у входа в Балаклавскую бухту находились паровые суда: «Retrijution», «Niger», «Vesuviur», «Vulcan», паровые транспорты: «[[Prince (пароходофрегат)|Prince]]», «Melbourn», «Avon», «City of London», парусные транспорты : «Mercia», «Resolute», «Lady Valiant», «Caducens», «Rride of the Ocean», «Kenilwoth», «Medora», «Wild Wave», «Pilvan», «Winkle», «Sir Robert Sale», грузовые суда «Progress», «Wanderer», «Peltoma» с частным бригом «Maltese», составляли в общем 22 парусника.

Разбушевавшаяся стихия понесла их на отвесные скалы перед входом в бухту.

Первый разбился американский транспорт «Progress», вторым английский «Resolute», третьим американское парусное судно «Wanderer», за ним «Kenilwoth».

Такая же учесть постигла транспорты «Kemlworth», и «Panola” погибших со своими экипажами. Пароход "Avon» столкнулся с «Kemlworth», но, миновав скалы, все же вошел в гавань.

Остальные суда, лишившись всех своих мечт были поставлены в критическое положение.

«Vesuvius» срубил грот-мечту, но держался на своих якорях. «Niger» действовал своей машиной в помощь якорям. В таком же положении находился и «Vulcan», на котором находились русские пленные. «Melbourn» стоял без мачт и не мог действовать винтом. «City of London» удалился на значительное расстояние в открытом море.

Число всех погибших судов доходит до 60, из них 27 выброшены на берег и 14 судов сожжено самими англичанами.

Кроме того, получили важные повреждения, следующие суда: Турецкий корабль (имя неизвестно) был выброшен на берег близ Евпатории и лишился мачт, но не потерпел крушения.

На «Agamemnon» загорелась машина, и он едва мог удержаться в море. Военные пароходы: «Samson» лишился трех мачт; «Retribution» выбросил за борт все свои орудия; на «Terrible» загоре¬лась машина, волнами снесены кожухи и сделаны другие опустошения; этот, лучший пароход во всем флоте едва не был выброшен на берег, и только на 4-х якорях успел удержаться; «Britania» имел в трюме до 5 футов воды; французский военный фрегат «Sane» потерял пушку тридцатифунтового калибра, она оборвала крюк, вырвала рамы, и никого не задев, перелетела через борт. О других потерях еще не получено официальных известий, но некоторые корреспонденты замечают, что крымский берег усеян, в полном смысле этого слова, обломками кораблей и останками их груза.

Английский винтовой пароход «Prince», потонул у балаклавских берегов, почти со всем экипажем, состоявшим из 150 человек, с зимнею одеждой для армии, грузом в 500 тысяч франков и водолазным аппаратом, доставленным из Англии и назначенным для взрыва русских кораблей, затопленных при входе на Севастопольский рейд.


== Трагедия «Принца» ==
{{main|Prince (пароходофрегат)}}
[[Файл:Гибель парусно-винтового фрегата Принц.jpg|thumb|left|200px|Гибель парусно-винтового фрегата "Принц" у Балаклавы <ref>[Сетевой ресурс: forlucky.ru/wp-content/uploads/2011/01/40616716_Krushenie_CHernogo_Princa_80h120_.jpg Гибель парусно-винтового фрегата "Принц"]</ref>]]Трагическая история и судьба одного из лучших судов британского королевского флота на протяжении уже многих десятков лет продолжает волновать воображение историков и военных, моряков и исследователей морских глубин из разных стран мира.

<!-- После полудня группа буксиров в составе «Minna» и «Brenda» высадив на берег 6 батальонов 46-го полка, вышли на «Принца» и забрала несколько ящиков грузов для комиссариата. «Принц» затем остался в море на ночь.

46 полк был высажен незадолго до сумерек и немедленно получил приказ выступать, так как они должны были принять дежурство в траншеях в ночь их прибытия. Полк не достиг лагеря до 9, когда слякоть и усталость заставили их спуститься в параллели, не имея даже представления о расположении лагеря союзников, протяжения и размеров траншей, направления, откуда вероятнее всего могут быть атакованы и возможность обороны или даже в каком направлении лежит Севастополь, полагая, что где-то перед ними, к северу. Это была довольно крутая тренировка для полка прямо из гарнизона в Англии, и в котором за исключением одного или двух офицеров, не один человек не «нюхал пороху» в своей жизни.

Утром 9-го «Принц» вернулся, и стал на якорь вне порта с одним якорем. Капитан Christic немедленно послал лейтенанта Hatchinson (королев. ВМС) к капитану Dacres сказать, что «Принц» имеет только один якорь и просит разрешения для него войти в бухту и также послать буксир помочь ему. Капитан Dacres дал ответ, что в порту нет места для него и что парусник в настоящее время не мог бы войти. Поэтому капитан Christic взял свою шлюпку и отправился к старшему офицеру сам, указывая, что есть место, и предлагал где мог бы пришвартоваться, но капитан Dacres сказал нет, буксиры были заняты и его вход должен быть отменен. «Принц», таким образом, остался на якоре.

Так как он был пароход, то котлы держал зажженными, чтобы быть готовыми стать «под пары» в случае выхода в бой. Хотя не было необходимости ему идти в море, тем более, что он имел на борту несколько тюков с теплой одеждой, которая была крайне необходима для отрядов и которые генерал-квартирмейстер хотел выгрузить как можно скорее.

Утром 10-го, генерал-квартирмейстер, который был озабочен тем, что «Принц» не выгружает его груз, который был крайне необходим в его департаменте, послал в Балаклаву узнать, когда судно войдет в бухту. В ответ капитан Dacres сказал: «если погода улучшится, то судно будет заведено в бухту, но если нет, и ветер сохранится, то будет невозможно разгрузить его груз».

К вечеру 10-го, два парусника прибыли в Балаклаву, один прежде принадлежал Вест-индийской корабельной кампании, другой был «Bride», плавающий в Восточной Индии, взятый как судно комиссариата. Дуло еще очень крепко. Последний парусник был нагружен печеньем, которое было необходимо отрядам и он получил приказ от комиссариата войти в бухту и разгрузиться.

Это он сделал, не тратя время на предварительные переговоры с капитаном Dacres. Как только он стал на якорную стоянку в конце причала комиссариата, представляющую собой довольно небольшую отмель из камней и грязи, которую использовали для выгрузки провианта, был послан офицер в шлюпке, узнать название корабля и имя капитана и откуда они пришли, а также, почему вошли без разрешения высшего офицера. На эти вопросы капитан Liddle ответил, представив свои инструкции из ко¬миссариата и считал вопрос исчерпанным. Вскоре после этого капитан Dacres появился сам и сказал капитану Liddle «как он смел войти в бухту без его разрешения?» Liddle ответил, что он должен подчиняться только приказам. Но капитан Dacres не удовлетворился. Он информировал Liddle, что он будет подчиняться ему, и что он и его судно увольняются из транспортной службы за вход в бухту без разрешения.

С утренней зарей 14 ноября, при чрезвычайно пасмурной погоде, начались сильные порывы юго-западного ветра, через три часа задул совершенный ураган. Под тяжелыми облаками, покрывавшими утреннее небо, море сначала казалось какой-то мрачной массой, но потом постепенно приобрело белизну кипящей водной пучины. Гребни валов, высоко поднимаемые силой ветра, разливались по обширному пространству и брызгами своими затемняли атмосферу.

Обезумевшие от происходящего многие англичане кричали: {{цитата|«Ведите нас на Севастополь! Лучше сражаться с русскими батареями, чем сделаться жертвами бури, оставаясь здесь».}} Ураган доставил много неприятностей и [[Балаклавский Георгиевский монастырь|Балаклавскому Георгиевскому монастырю]], где расположились некоторые службы английской армии: повредил церкви и колокольню, погнул крест на храме Святого Георгия, сорвал на большинстве зданий крыши.

«Принц» доставил в Крым теплое обмундирование, припасы и секретное оружие для взрыва затопленных русских судов, заграждавших вход в Севастопольскую бухту. На Принце прибыл и отряд водолазов под командой сержанта 1-й саперной роты Вильяма Рпея.

Но комендант Балаклавского порта капитан Dacres под предлогом отсутствия в бухте места не дал разрешения капитану парохода Гудель, ввести «Принца» в защищенную гавань.

14 ноября, когда ветер усилился, наступили самые драматические и трагические события. В семь с половиной часов утра ветер усилился настолько, что парусные суда уже не могли уйти в открытое море, где оказались бы в безопасности. Капитан одного парохода «приказал отклепать якоря и пошел в море, с величайшим трудом преодолевая напор ветра. Проходя мимо парохода «Принц», он сообщил сигналом, что погода вскоре еще больше ухудшится и посоветовал тоже уходить подальше от берега. Но командир «Принца», надеясь на сильную машину парохода, остался на месте».

Пытаясь спастись, на судах рубили грот и фок-мачты, сбрасывали в море все, вплоть до пушек, но уйти от коварного берега удалось немногим. Мачты падали на палубы, калеча матросов, лопались якорные цепи, сильные порывы ветра срывали моряков с палуб, и они исчезали в огромных волнах. Пароходы разбивались на куски о скалы. Спасению погибавших людей мешали не только бурные волны, но и обломки мачт и части деревянных корпусов разбитых судов, носящиеся на волнах бочки с ромом и сухарями, сундуки с нехитрым матросским скарбом и масса разных предметов. Один из капитанов английского судна, очевидец гибели «Принца», так описывает эту трагедию: «В то время, как ураган уже бушевал над ним с полной яростью, пароход стоял на якоре на глубине двадцати пяти саженей. Капитан Гудель и агент адмиралтейства Байнтон приняли самые энергичные меры для спасения парохода и, по общему их согласию, все мачты парохода были срублены. К несчастью, такелаж бизань-мачты попал в район действия гребного винта. С каждым его оборотом на него наматывался канат, движение винта все более затруднялось, и машина, наконец, потеряла свою мощь.

Прошло еще немного времени и порвалась цепь левого якоря. Другой якорь не имел силы удержать пароход на месте, начал тащиться по грунту, и «Принц» задрейфовал к скалистому берегу. Судьба несчастного парохода была уже решена. Капитан Гудель и капитан Байнтон, сняв с себя верхнюю одежду, объявили экипажу, что с их стороны ничего не было упущено для спасения корабля и что теперь каждый должен заботиться о себе. «Принц» разбился в четверть десятого утра. Море в это время так штормило, что через пятнадцать минут после первого удара о скалу, никаких следов от парохода уже не осталось».

Британский очевидец событий Брэкенбери так описывает катастрофу «Принц», великолепный новый винтовой пароход, водоизмещением в 2700 т, который прибыл только несколько дней назад, имея на борту 46-й полк и груз стоимостью в пол миллиона стерлингов, состоящий из военного имущества и снаряжения, медикаментов и всей поставки зимней одежды, был среди самых первых и наиболее дорогостоящих жертв бури. ( автор статьи располагает полным список груза находящегося на борту судна).

По счастливой случайности войска уже были высажены, но груз еще оставался на борту, а команда насчитывала 150 человек. Корабль был сорван с якорей, цепь одного из которых, как было установлено, была неправильно расклепана и вообще не держала. Все попытки капитана и представителя военно-морского министерства предотвратить катастрофу были напрасны. Чтобы облегчить корабль и вывести его в море, срубили все мачты и запустили паровую машину; но, к несчастью, такелаж бизань-мачты запутался в винте машины, затягиваясь, все больше и больше с каждым витком, пока, в конце концов, сила пара не упала до нуля, и беспомощный корабль погнало к берегу. Таким могучим было море в момент удара его о скалы, что через десять минут все было кончено. Только плавающие обломки, длина которых едва ли превышала 1 ярд , и несколько безжизненных тел, искалеченных, измятых и изрубленных, обозначали то место, где исчезло благородное судно и где 150 человек, которые только что ступали по его палубе с уверенностью и надеждой, встретили свою преждевременную смерть. Из всей команды спаслись только 6 человек и курсант. Некоторым удавалось спастись в пещерах у подножия скал, найдя там ненадежный приют и передышку от ужасов шторма. Но море вымывало их оттуда, хотя люди на суше делали все возможное, чтобы поднять их веревками на скалы».

Стоимость «Принца» оценили не менее чем в 600 — 700 тысяч фунтов стерлингов, или около 13 миллионов рублей серебром. Число погибших во время бури и попавших в плен достигало тысячи человек. Буря свирепствовала от Босфора до Кипра, где почти все суда сорвались с якорей и затонули. Немало неприятностей она доставила судам и в Дарданеллах.-->

== Потери корабельного состава союзнического флота ==

В этот день под Балаклавой разбились одиннадцать военных судов и транспортов. Всего же в ноябрьскую бурю у крымского побережья погибли свыше 30 судов и более 40 получили тяжелые повреждения. Одно судно погибло у Херсонеса, у устья Качи и в районе Евпатории были выброшены на берег десяток транспортов и судов, а между Бельбеком и Евпаторией — восемь французских транспортов с лошадьми.

Балаклава и ее окрестности превратились в сплошное море грязи, а аллея старых ломбардийских тополей почти вся повалена. В лагере картина была не лучше, в день урагана почти все палатки были свалены. К счастью, это произошло утром, но все равно это было настоящее бедствие. Однако, это было еще не самое худшее. Корабли с офицерским багажом и солдатскими ранцами погибли в шторме; потерю нельзя было восполнить, и люди остались в бедственном положении. На холмах над Балаклавой палатки были не только свалены, но унесены. Людей ветер тоже свалил с ног, а один полковник морской пехоты был сильно изувечен».

Итоги бури 14 ноября 1854 года на Черном море для британского флота были катастрофические:

<poem>«Prince» - разбит в щепки, все на корабле погибли, кроме одного младшего офицера и шестерых матросов.
«Resolute» - утонул, все на борту погибли, кроме 3-го помощника и 8 моряков.
"Rip Van Winkle" – утонул, все на борту погибли.
«Kemlworth» - разбит в щепки, все на борту погибли, кроме 3 человек.
«Wild Wave» - утонул, все на борту погибли, кроме юнги.
«Progress» - утонул, кроме двух человек, все погибли.
«Peltoma» - утонул, все погибли, кроме капитана.
«Maltese» - утонул, все погибли.
«Wandemer» - утонул, все погибли.
Большенство парусных судов получили сильные повреждения :
«Vesuvius» - мачты уничтожены, много повреждений, корпус почти разрушен.
«Retribution» - потерян руль, запасы и другие значительные повреждения, и значительные потери экипажа.
«Melbourn» уничтожены мечты, едва избежал разрушения.
«Mercia» полностью разрушен.
«Lady Valiant» полностью разрушен.
«Caduccus» полностью разрушен.
«Pride of the Ocean» полностью разрушен.
«Medora» полностью разрушен.
«Sir Robert Sale» полностью разрушен.</poem>

На Каче, среди флота и транспорта, потери людей ее величества составили:

Н.М. Ships Queen - 116, Trafalgar - 120, London - 90, потеряны рули . Паровые Aedent, Terrible, Spitfire и Sanson много повреждений и очень протекают.

Французский флот: Ville de Paris - 120, Firland - 100, Bayard - 90, Suffren - 90, потеряны рули, повреждены мачты и в других отношени¬ях много повреждений.

Транспортный Turone выбросился на берег и погиб - экипаж спасен, Pyrenees выбросился на берег и сгорел - команда спасена, Ganges сгорел - команда спасена и Danube паровик направлен на берег.

Французский транспортный Arri Marseile утоплен на якоре со всем на борту и турецкий фрегат Mubbore Surur, 36 пушек, был поврежден и разбит в щепки.

В Евпатории ее величества судно Cyclops едва избежал полного разрушения. The Fultan, французский парусный фрегат выброшен на берег и разбит в щепки, экипаж частично спасен. Henri IV - 100 пушек, выбросился на берег и погиб вместе с командой, но 17 спасены.

Peiri Mes'seret, турецкий двухпалубный, пошел ко дну со всем на борту.

Немало мелких судов была выброшено на берег большие разрушения причинил ураган лагерям интервентов, сорвав сотни палаток. Уже в январе 1855 года в госпиталях Константинополя находилось 800 обмороженных англичан и 300 французов.

Николай I, узнав об этой катастрофе, воскликнул: {{цитата|«Еще одну такую бурю, и союзники убрались бы из Крыма!»}}. Драматические события того дня произвели огромное впечатление на очевидцев. Ужас самого зрелища и его негативные последствия для английской армии стали причиной того, что ни один из англичан, оставивших литературные или живописные воспоминания, не избежал его описания. Дата «14 ноября 1854 года» и название «Балаклава» слились воедино в английской истории и восприятии англичан.
== Примечания ==
{{примечания}}
[[Категория:Крымская война]]